В Атырау
+4 
Далёкая трагедия в Средиземном море стала вдруг гораздо ближе, когда выяснилось, что на борту лайнера находились четверо наших земляков. Семья КОРСУНСКИХ отдыхала вместе с более чем четырьмя тысячами туристов на борту круизного лайнера «Коста Конкордия». Они выжили и вернулись домой в минувшее воскресенье.
Напомним, «Коста Конкордия» потерпела крушение в ночь с 13 на 14 января 2012 года у берегов итальянского острова Джильо. На сегодняшний день обнаружены тела 16 погибших. Пропавшими без вести числятся около 20 пассажиров и членов экипажа. Всего на борту круизного лайнера находились 4 234 человека, включая около тысячи членов команды. Его уже по праву назвали «“Титаником” XXI века».
ТРЕТЬЕ РОЖДЕНИЕ
Я поздравляю её со вторым рождением, а оказалось – для 56-летней Натальи Александровны КОРСУНСКОЙ это не первый такой подарок судьбы.
– Когда мне было два года, мы летели на маленьком самолетике к отцу в экспедицию, в тогдашний Форт-Шевченко, – вспоминает она. – Стоял густой туман, и при посадке самолёт разбился и сгорел, выжили только мама и я. Мама сильно обгорела: она пыталась вытащить из горящих обломков пассажиров и членов команды, а у меня от той катастрофы остался только маленький шрамик.
Наталья убирает со лба прядь волос, но след маленького пореза на лбу практически не виден.
Из второй в её жизни смертельной передряги она выбралась и вовсе без единой царапины. Более того, выжили все, кого она любит и бережёт: оба сына Александр и Владимир и невестка Кира.
КАК ЭТО БЫЛО
– В тот день «Коста Конкордия» пришвартовалась у итальянского берега, и мы отправились в Рим. Это был третий день круиза и третий итальянский город, – продолжает рассказ Наталья Александровна. – Целый день любовались Вечным городом и, вернувшись на лайнер, пошли отмечать в ресторан на последнем, 11 этаже день рождения старшего сына и Старый Новый год. Мы удивились, когда заметили за столиком в паре метров от нас в компании молодой женщины капитана нашего лайнера 
Франческо СКЕТТИНО (на снимке) (говоря откровенно, после крушения Корсунские между собой капитана называют иначе, нетрудно догадаться как: достаточно изменить гласную в первом слоге. – З. Б.), но не подали виду.
– Ещё пошутили, что нам вино подали в бутылке, а ему в графинчик налили, – присоединяется к матери её младший сын Владимир. – Уже стемнело, когда капитан ушёл из ресторана под ручку со своей спутницей.
– А спустя некоторое время раздался удар такой силы, что со столиков полетела вся посуда, с кормы нижних этажей раздались жуткие женские крики и плач детей, – вспоминает Наталья. – Как мы потом узнали, от удара сорвало шланг с горячей водой и кипятком обожгло людей на корме.
– Так ради кого Скеттино изменил курс корабля – ради приятеля или его красивой спутницы?
– Разное говорят, но столкновение произошло спустя несколько минут после того, как он вышел из ресторана с девушкой.
– И вы кинулись на палубы?
– Нет, вовсе нет. В 21.15 раздался удар, но паники не было. Нас стали успокаивать, персонал принялся прибирать и снова разносить блюда. Но минут через 10 в зал вышли повара и официанты и попросили всех покинуть ресторан и перейти в каюты. Мы жили на 7 этаже. Свет горел только в коридорах, в каютах же царила темнота, но по динамикам то и дело передавали на разных языках: «Ситуация под контролем, проблемы с электрооборудованием». Все выходили в коридор, пытались что-то выяснить, некоторые пожилые пассажиры, которые уже легли спать, проснулись и бродили обеспокоенные. Но паники, повторяю, не было: никто не мог себе предположить масштаба случившегося – все действительно думали, что это просто неполадки с проводкой.
– Если бы сразу объявили, что ситуация серьёзная, и начали своевременную эвакуацию, жертв можно было избежать, – говорит Владимир. – Но время было упущено. Лайнер начало кренить, но нас продолжали успокаивать. И вдруг прозвучала сирена, сигнал тревоги – 7 коротких гудков, 1 длинный. Согласно проведенному предварительному инструктажу это значило, что надо идти к пунктам сбора. Но где эти пункты, как туда идти, никто не знал: учения на случай ЧП почему-то были назначены на четвертый день в Савоне, до которой мы так и не доплыли. И всё! Сирена замолчала, хотя по инструкции она должна была звучать не переставая. Но уже после первого предупреждения люди побежали на палубы – к закрепленным вдоль них катерам. Там – переполох, люди рвутся к катерам, а их не пускают. Я кричу: «Вы что делаете?! Пустите людей!» И тут вдруг раздаётся: «Эвакуация!» – и дверцы катера распахнулись прямо перед нами. Нам повезло, но куда девались брат со снохой – мы с мамой не знали, а они оказались по другую сторону палубы, как раз со стороны крена. И если их катер в тот момент, как мы потом узнали, почти уже касался воды, то наш, наоборот, был на такой высоте, что его долго не могли спустить. После первого рывка его накренило почти вертикально к поверхности воды, а потом он камнем рухнул вниз. Началась паника, крики, кого-то выворачивало, а катер мотало из стороны в сторону. Мы трижды обогнули тонущий лайнер и только потом взяли курс на остров Джильо, до которого было-то метров 150. Но мы с полчаса не могли пристать к берегу. Оказалось, у штурвала были официант-филиппинец, который нас обслуживал в тот вечер в ресторане, и… повар-индус. Они так и не сумели пришвартовать катер – нас подтянули с пирсу канатом. Я спрашиваю филиппинца: «Хуанито, ты вернёшься на «Конкордию»? Там же остались люди, их надо забрать!» Он помотал головой: нет. От них и правда проку было мало, хотя по действующим правилам даже обслуживающий персонал лайнера обязан уметь править катером и оказывать первую помощь пассажирам, если судно терпит бедствие. Я сам кок по специальности, нас так учили.
На берегу они оказались уже за полночь. Наталья сидела на пирсе и молилась. И Бог её услышал: из катера, приставшего в ту ночь к берегу последним, вышли её сын и невестка…
ДОЛГАЯ ДОРОГА К ДОМУ
Казалось бы, вот оно – счастье! Но ужас возвращения домой по силе перенесённых эмоций оказался сопоставим с кошмаром, пережитым на борту. Деньги, карточки, телефоны, личные вещи – всё осталось на затонувшем теплоходе. Никто до последней минуты не верил в возможность катастрофы, поэтому на островке Джильо, принявшем пострадавших в крушении, нередко попадались даже полуголые люди. Многие ведь побежали к катерам прямо из ресторанов, кинотеатров и бассейнов, а в Италии в это время года тепло, температура воды +15...
В кармане своей легкой куртки Наталья нашла кошелёк с небольшой суммой… в тенге, в заднем кармане брюк одного из сыновей обнаружилась кредитная карта. И всё.
С казахстанским консулом они увиделись лишь спустя сутки после спасения. Им пришлось добираться до Рима, чтобы получить временные документы взамен оставшихся на борту. А в посольстве Казахстана в Италии шло голосование – воскресенье, выборы же! Консул выдал им временные документы и предложил… проголосовать.
– Затем нас пригласил к себе посол Казахстана в Италии Алмаз Насрединович (ХАМЗАЕВ, Чрезвычайный и Полномочный посол РК в Итальянской Республике, Мальте и Сан-Марино. – З. Б.). Он просто хотел услышать всю эту историю с крушением из наших уст. Очень располагающий к себе человек, чувствуется уровень. А потом консул, провожая, вручил нам от себя лично 400 евро. Это был очень сильный и необходимый жест поддержки – ведь у нас не осталось буквально ни копейки, а до возвращения домой – ещё почти неделя.
Обратные билеты у Корсунских были на руках, но воспользоваться ими они так и не смогли, поскольку испытали на себе горькую истину поговорки «Без бумажки ты букашка».
Туроператор «Коста Конкордия» оплатил им перелёт до Барселоны – конечной точки круиза. Наутро они должны были лететь в Париж, где на три дня были забронированы номера в отеле. Но Испания их не выпустила – оказалось, консул в Италии то ли забыл, то ли не знал, что на документы необходимо было проставить штампы в полиции – чтобы доказать, что они и есть те самые пассажиры со злосчастной «Конкордии». И они остались в Барселоне, ожидая рейса на Москву, через которую лежал путь домой.
– Купили на последние деньги какие-то теплые вещи, обувь – все же были налегке, а дома-то зима, – вспоминают Корсунские. – И с легким сердцем вылетели в Москву. Но рейс был транзитный, через Прагу: там нам предстояло лишь перейти из одного терминала в соседний…
Однако в аэропорту чешской столицы, вместо того чтобы попасть на борт, следовавший рейсом Прага – Москва, они оказались… в камере предварительного заключения.
– На меня ещё никто в моей жизни не орал так, как этот чешский полицейский, – вздыхает Наталья Корсунская. – Все наши попытки объяснить ситуацию натыкались только на его крики «Не моя проблема! Ваша проблема!». Полтора часа на пересадку давно истекли, а наш консул до отлета рейса так и не приехал. Потом тот полицейский подошёл и предложил уже другим тоном: «Заплатите по 80 евро и проваливайте». Это 360 евро, а у нас – ни копейки. Мы попросили сделать запрос в Москву – ведь билеты у нас на руках, вот они! Так россияне заявили, что «казахов без документов не примут». Всё, круг замкнулся. Но в конце концов, консул прибыл, начались долгие переговоры, уговоры и согласования. В общем, только после обращения в ФСБ Москва дала разрешение на въезд, и двое полицейских сопроводили нас в самолёт. Наши билеты до Атырау к тому времени давно «сгорели», и нам пришлось покупать в кредит новые билеты до Астрахани. А там уже ночь на такси – и мы, наконец, дома!
Наталья КОРСУНСКАЯ:
– «Коста Конкордия» действительно впечатляет: всё сверкает, сияет, оглушает музыкой и атмосферой беззаботного отпуска. Это громадный теплоход – больше, чем «Титаник». А маршрут! Пальма-де-Майорка, Палермо, Рим, Савона, Кальяри…
– Дорогой отдых?
– Знаете, нет. Сыновья сами составили весь маршрут и искали самые бюджетные варианты. Так вот, круиз, который стоит у российских туроператоров (не говоря уж о казахстанских) бешеных денег, обошёлся нам на американском сайте примерно в 5 000 долларов на четверых. Этот семейный отпуск мы планировали давно.
А самое обидное, что наши вещи не затонули: каюты, где мы жили, находились с той стороны, которая оказалась над водой. Мой телефонный номер был доступен еще несколько дней после трагедии.
Зульфия БАЙНЕКЕЕВА
Лайнер «Коста Конкордия»
Флагманский пассажирский лайнер итальянского туристического флота “Коста Конкордия” (в переводе: берег согласия) – самый большой круизный лайнер Европы. Спущен на воду в 2006 году. «Плавучий курорт» длиной 290 метров и водоизмещением 112 тысяч тонн способен принять на борт до 5000 человек (включая персонал). Его сооружение обошлось в 450 млн евро. На палубах “Косты” размещены крупнейший оздоровительный центр площадью 2104 кв. м, два крытых бассейна, рестораны, бары, казино, кинотеатры, клубы, концертные залы, театр, торговая галерея, салоны красоты.