Кузнечных дел художник

Когда я шла на встречу с Вадимом ЧЕСНОКОВЫМ, воображение рисовало красочные картинки. Ведь шла я в настоящую кузницу, где в свободное от работы время увлеченный человек занимается художественной ковкой. Здесь рождаются удивительные изделия со множеством плавных изгибов и причудливых завитков. Смотришь на них и невольно задумываешься о вечном…

Мороз щипал нос и щёки, снег громко хрустел под ногами, а меня согревали фантазии о кузнице. Вот настоящая печь, где докрасна раскаляют металл. Вот меха, раздувающие огонь. А посреди кузницы – огромная наковальня, на которой под ударами тяжеленного молота рождаются металлошедевры, и горячие искры летят в разные стороны...

Дорога по указанному адресу привела меня к… гаражу, где и разместилась кузница Вадима, которую он называет на современный лад “студия дизайна”.

Ожидаемой печи с красными языками пламени я не увидела. Вместо неё – обычные газовые баллоны.

– Это раньше кузнецы не могли обходиться без печей, – говорит Вадим, с виду – ну совсем не похожий на былинных кузнецов. – Для разогрева металла я использую газ, впрочем, как и многие специалисты, занимающиеся художественной ковкой. Но есть кузницы, где действительно используют угольные печи. Например, у уральских кузнецов. Но не потому, что это традиция, просто им так удобнее. А нам, атырауским, удобнее с газом работать. Газ у нас дешевле, чем уголь.

ПЕРВЫЕ «БЛИНЫ» И «ЗАЙЧИКИ»

Основная профессия Вадима далека от кузнечного ремесла, работает он в совсем другой сфере.

– Тяга к ковке проявилась как-то неожиданно, – рассказывает Вадим. – Я работал в одном ресторане, и туда приезжали кузнецы, которые делали на заказ некоторые элементы дизайна. Мне очень понравился результат их работы, и я заболел ковкой. Еще я шесть лет занимался бодибилдингом, может, привычка пытать свою силу и привела меня к этому… 

В общем, в первую очередь перелопатил весь интернет. Съездил к уральским кузнецам. Не скажу, что они тепло меня приняли. У каждого кузнеца свои секреты, и они предпочитают ими не делиться. Но кое-чему я всё-таки научился, а потом начал экспериментировать и практиковаться.

– Сложно было?

– Ну, поначалу сложновато. Теория одно, а на практике – совсем другое. Прежде чем выковать первое изделие, много металла перевёл. Вроде металл один и тот же, а бывает, что разогреешь его, начинаешь ковать, а он лопает. Очень много времени ушло на поиски подходящего материала. Сейчас уже закупаю металл у одного и того же производителя, проверенного временем и наковальней, как говорится. Ну и зайчиков ловил поначалу, было дело…

– Каких таких зайчиков?!

– Иногда приходится работать со сваркой, а сварочный свет ослепляет. Глаза на него болезненно реагируют, начинают сильно слезиться, а слезы соленые-пресоленые. На свет очень больно смотреть, почти невыносимо. Сейчас уже ученый, без защитной маски – никакой сварки.

МАНГАЛ КАК ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИСКУССТВА

Для изготовления ажурных кованых изделий Вадим использует металлические прутья разного диаметра.

– В зависимости от того, что буду делать и насколько массивным будет изделие, выбираю прутья разной толщины. Потом, нагрев металл, на наковальне придаю ему нужную форму, изогнутость, узор. Некоторые элементы соединяются между собой при помощи сварки. А ещё есть метод холодной ковки. Это когда ненагретый металл подвергается обработке на специальных станках, – пояснил кузнец. – Ковка для меня больше творчество, чем работа. Это очень увлекательный процесс.

Как доказательство – большой мангал, стоящий в студии на самом видном месте. Над ним Вадим трудился около двух недель. Оригинальность мангала в том, что все его стойки оплетены виноградной лозой, разумеется, кованой.

– Каждый раз, приходя в студию, я пристально разглядывал этот мангал, выискивал неудачные места, вновь и вновь переделывал отдельные элементы. И только когда исправлять стало нечего, решил, что работа завершена.

На мой взгляд, придраться здесь не к чему. Лоза и впрямь как настоящая – витая ветвь, резные листочки и даже почти натуральные виноградные грозди, разве только что с приятным бронзовым отливом…

– Виноградные грозди, кстати, собраны из отработанных подшипников, – скромно отметил Вадим.

С ТЕПЛОТОЙ О МЕТАЛЛЕ

Когда ковка завершена, остается небольшой штрих – патинирование. Для этого используется специальная краска. В итоге на изделии появляется этакий налет старины, и ему только и остается, что ждать своего нового владельца.

Менее всего, как признался кузнец, ему нравится работать с рамами под зеркала.

– Вот, это первое, – показывает он на зеркало в ажурной оправе на стене. – Ну и намучился я с ним! Зеркала – такая штука опасная…

– Веришь в примету про разбитое зеркало?

– Да мало ли что…

– У каждой вещи есть свой хозяин. Правда, атыраусцы чаще только интересуются, покупают редко. Многих, может быть, пугает цена. Но, во-первых, это ручной труд, а во-вторых, эксклюзив. Но ценителей всё же хватает, что не может не радовать. Частенько предметы интерьера и разнообразные аксессуары заказывают рестораны, – поделился Вадим.

Побывав в этой кузнице, поняла вот что: металл металлу и вправду рознь, а кованые вещи, пусть и холодны на ощупь, но от них веет особым теплом – теплом рук мастера, который смог из обычных металлических прутьев сотворить красоту.

Тамара СУХОМЛИНОВА

Фото автора