В Атырау
+19 
Сезон пожаров в разгаре: на дежурный пункт части поступает более 8 звонков в день. Спасатели рассказали корреспонденту «АЖ» о тяготах и радостях будней службы пожаротушения.
ДЫМ БЕЗ ОГНЯ
Для того чтобы мне разрешили надеть камуфляж огнеборца, пришлось включить на максимум на максимум своё женское обаяние:
– Калике… Ну, пожа-а-а-луйста.
Суровое солдатское сердце таки дрогнуло, и через некоторое время ребята принесли самый маленький размер, в котором я всё равно утонула. Комбинезон, куртка, пояс с карабином, рукавицы, маска, каска, ботинки и десятикилограммовый баллон с кислородом сделали необыкновенное – я ощутила себя «леди Сталь». Правда, очень неповоротливой и неуклюжей леди: ума не приложу, как в этом можно бегать, взбираться, тушить, спасать? Пока приступ клаустрофобии окончательно не накрыл, я дала знак о готовности. Дым повалил из открытой двери, и в следующее мгновение я оказалась в тихом мраке. Только всхлипывающий звук собственного дыхания в маске. Сделала пару шагов, остановилась в нерешительности, а потом меня пронзила сумасшедшая мысль: «я зашла сюда одна, что ли?..»Тщетно вглядываясь во мрак, с вытянутыми руками я пошла направо, потом налево, а потом поняла, что внутренний компас отказал, и теперь я совершенно не знаю, в какой стороне выход. Вдох-выдох-вдох-выдох.
– Эй!!!
Из темноты выплыла ладонь:
– Я тут.
– Где вас носит?
– Я всё время был рядом, – удивился мой спаситель.
Теперь я поняла, почему старший лейтенант противопожарной службы Калижан КАБДИЕВ не хотел пускать меня в учебную дымовую камеру. Даже осознание того, что это всего лишь учения, не спасло меня от страха остаться тут навсегда. И это в действительности трудно, чёрт возьми, если хотя бы на мгновение представить, что ты тут совершенно один. Трос, соединяющий пожарных, ещё его называют сцепка, для этого и нужен: если кто-то упадёт, то потянет за собой всех остальных. Иначе никак, поэтому либо спасай товарища, либо погибай. Не стоит забывать и о человеке, остающемся вне помещения, он называется «пост безопасности». Пост фиксирует всё и буквально держит руку на пульсе пожарного.
Вцепившись мёртвой хваткой в руку спасателя, пошла дальше. С тепловизором продвигаться было куда проще, и я наконец смогла осмотреться. Дымовая камера – это имитация горящей комнаты, в неё можно попасть только через лабиринт. Сама комната в добрых традициях голливудского ужастика: серо-белые тона телевизора, шкафа, кровати и чучела человека, беспомощно валяющегося где-то там же. Не хватает только зловещего смеха, и можно смело сходить с ума. Но для начала надо вынести «потерпевшего» за руки-ноги на свет божий.
Штурмовая башня. Успеть за 26 секунд...
У дальней стены бочка, а в ней сияние тлеющего огня – условно это и есть очаг возгорания. На датчике температура зашкаливает далеко за 50°C.
– Сколько здесь сможет продержаться человек без всего этого оборудования?
– Нисколько. Найти в таких условиях человека очень трудно, особенно детей, они, как правило, прячутся, когда чувствуют опасность. Тепловизор покажет человека, даже если он будет лежать, скажем, под кроватью… Пойдём через лабиринт?
Вот так я и познакомилась с дежурным караулом, и теперь на пожарных я смотрела не иначе как с восхищением.
В ДИСПЕТЧЕРСКОЙ
Рабочие сутки пожарного начинаются со смены караула, здесь это называют «разводом». Как человека с улицы, абсолютно далёкого от пожарных будней, меня интересовало, где же тут находится заветная кнопка, которая даёт сигнал тревоги. «Живёт» она в диспетчерской, и её полновластная хозяйка – телефонистка Анаргуль БАСАРОВА (на снимке). Вообще, насколько известно, дама в мужском коллективе – словно бутон розы среди полевых ромашек. Так-то оно так, но эта девушка отнюдь не избалована. Все 24 часа своих рабочих суток Анаргуль не имеет права вставать с кресла, а о том, чтобы «попудрить носик» вообще речи нет – все необходимые удобства в смежной комнате. Время на сон – 3 часа. И то, если уж совсем невмоготу. В это время за телефонистку дежурит начкар.
– Один длинный гудок – это сигнал тревоги,– объясняет девушка. – Три коротких гудка – построение.
Долго её уговаривать не пришлось, и эксперимент с сигнализацией прошёл на ура: в считаные секунды парни заняли свои места в ровной шеренге.
– Извините, проверка,– раскололись мы.
Судя по улыбкам, никто и не собирался обижаться: подъём по учебной тревоге для ребят обычное дело в любое время суток.
ТЕСТ НА ВЫЖИВАНИЕ
Ещё одна женщина, дежурившая в день нашего приезда, – врач Алмагуль КАНАТОВА. Каждое утро в её обязанности входит проверять самочувствие бойцов. В основном это измерение давления, а если даже кто-то и заболел, он всё равно обязан прийти на работу. Если ни таблетки, ни системы не способны «оживить» спасателя, то он направляется в профильное медучреждение. Его место занимает пожарный из уже отдохнувшего караула. Таких всего четыре. А посему работают тут сутки через трое.
Думаете, не работа, а халява? Как бы не так. Полчаса хватит любому из нас побегать в полной боевой амуниции, надышаться дымом и приходить в себя потом неделю. Физические нагрузки, непомерные для простого человека, для них привычны: бег на длинные и короткие дистанции, подтягивание, штурм вышки на время… И всё это в полном обмундировании плюс 11-килограммовая лестница наперевес да в 50-градусную жару. В общем, полный абзац.
– Тяжело в учении – легко в бою,– стоит на своём Калижан, когда я прошу дать взмыленным ребятам перекур. – К жаре, вернее, к жару мои ребята привыкшие. К физическим нагрузкам тоже. Они спасатели. И точка.
ЧТО У ПОЖАРНЫХ НА ОБЕД?
Спасателями становятся, упорно тренируясь.Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Для пожарных это самый приятный пункт в распорядке.
Ближе к часу дня пожарная часть наполняется вкусными запахами из столовой, роль которой выполняет маленькая уютная комната с плитой и столом. Каждый день роль кашевара выполняет дежурный. Набравшись наглости, заглядываю под крышку: сегодня наваристый борщ по-украински, с окорочком. Хм… оригинально, но пахнет аппетитно.
– Все мы армию прошли, а это значит, повара из нас отменные, –говорят бойцы, опорожняя тарелки с супом с поразительной быстротой. Ну, очень быстрые ребята.
ПОЖАР НА РЕДУТСКОМ
Уже под вечер тишину пожарной части пронзил одиночный длинный сигнал – горит частный дом в проезде Редутский, 3, это в районе Ак депо. В мгновение ока пожарные были одеты в боёвки. Истошный вопль сирены, напряжённые лица спасателей – видимо, всё очень серьёзно.
Едем. Диспетчер уточняет по рации точный путь – налево-направо – и вот, наконец, цель – маленький одноэтажный деревянный дом, объятый дымом. Завывание сирены, треск рации, приказы начкара – всё смешалось в едином гуле. Слышу чьи-то слова, что дом построен из бывших в употреблении железнодорожных шпал – чёрных от вонючего масла, такие воспламеняются как спичка и сгорают за считаные минуты.
– В доме есть люди?
– Н-н-нет, – как-то неуверенно ответил мужчина. Судя по миксу ужаса и растерянности в его глазах, это и есть хозяин горящего дома. Раздался жуткий треск – рухнула веранда. Начкар принимает решение идти внутрь. Попутно он вызывает по рации подмогу из других пожарных частей. С минуты на минуту должны прибыть спецы из Атырау-Жарыка и службы газа – они отключат ток и перекроют газ. Но ждать их некогда, а в доме могут быть люди. Начкар и ещё один пожарный переступают порог дома и теряются в сером тумане.
Огонь в это время охватил крышу дома, нырнул в чердак, затих почему-то, и с новой силой выплеснул наружу снопы искр и языки пламени. Соседние дома могут вот-вот загореться! Через мгновенье вода хлынула мощной струёй, но не на крышу, а на стену соседнего дома.
– Крышу уже не спасти, – комментирует пожарный. – А стена может какое-то время выдержать и не загореться, если будет мокрой.
Пожарные выходят из дома – они нашли очаг возгорания и ликвидировали его. Людей в доме, к счастью, не оказалось. Я наконец могу расслабиться и вытереть потные ладошки.
Вой приближающейся сирены – на подмогу прибыли ещё две машины. Пожарные замельтешили – я насчитала 16 человек. Рукава набухли от воды, и через минут 20 последний язык пламени с негодующим шипением умер. Чёрные пепельные перья ещё некоторое время кружили над шокированными зрителями, оседая на их головы и одежду.
– Спасибо! – кто-то наконец вспомнил волшебное слово, выкрикнув его вслед уезжающим красным машинам.
СПАСИ И СОХРАНИ
Возвращались мы в часть уже без мигалок. В машине, обливаясь рабочим потом, снимают тяжелую боёвку и облегченно разваливаются в крохотном салоне пожарной машины. Пока все вместе, достаю блокнот:
– Сколько вы жизней спасли? Ведёте счёт?
– Это же наша работа. Вообще это дурной тон – вести счёт, записывать, сколько людей ты спас и сколько пожаров потушил.
– А есть среди вас потомственные пожарные?
– А то!
Как рассказал Аскар ТУЛЕБАЕВ (на снимке), его отец Берик всю жизнь проработал в пожарной части атырауского НПЗ. Ещё мальчиком Аскар восхищался своим папой, но мечтал стать лётчиком. К слову, почти все ребята, включая телефонистку, в детстве мечтали стать милиционерами, космонавтами, спасателями.
– Когда отец умер, я понял, что должен быть пожарным, чтобы он гордился мной. Пришёл сюда и, знаете, не пожалел. Это моё – спасать людей.
– А как насчёт крепкого сна, которым славятся пожарные?
Судя по поджатым губам, этот вопрос им порядком поднадоел. День у них расписан буквально по минутам – сама видела. Спят бойцы с 23.00 и до 6 утра. А если тревога, то тут уже не до сна...
Верят ли пожарные в особенные приметы? Как выяснилось, нет. Люди они серьёзные, чёрных кошек и баб с пустыми вёдрами не боятся – не по-мужски это. Залезая в горящий дом, эти люди в первую очередь думают не о деньгах, а о том, как спасти погорельцев. Уже уходя, я спросила одного из бойцов, зачем конкретно ему всё это – трудно же. А он ответил:
– Когда я умру, на небе меня встретят и спросят, что ты сделал в жизни? А я расскажу им про десятки спасённых жизней, сотни потушенных домов и квартир, восьмерых спасённых котят, трёх собак и одного волнистого попугайчика.
Анастасия ПАСТУХОВА
Фото Каната ЕЛЕУОВА
Редакция «АЖ» благодарит за помощь в подготовке материала ГУ «Служба пожаротушения и аварийно-спасательных работ» ДЧС Атырауской области, замначальника, командира и весь личный состав СПЧ №1.