В Атырау
+18 
Дмитрий Шкребец, чей сын Егор числился пропавшим без вести после гибели крейсера «Москва», получил свидетельство о его смерти. Из документа следует, что Егор Шкребец умер 13 апреля. Это значит, что первое сообщение Минобороны о ЧП на корабле содержало серьезную ошибку, пишет «Агентство».
Первое официальное сообщение о пожаре на крейсере на ленте ТАСС было размещено 14 апреля около 02:00. В нем со ссылкой на Минобороны говорилось, что «в результате пожара на ракетном крейсере "Москва" сдетонировал боезапас. Корабль получил серьезные повреждения. Экипаж полностью эвакуирован».
Из свидетельства о смерти срочника Егора Шкребца следует, что к моменту выхода этой новости он был уже мертв. И поскольку после гибели крейсера он оказался в списке пропавших без вести, то нельзя говорить даже об эвакуации его тела.
Согласно официальным данным Минобороны, крейсер затонул 14 апреля при буксировке в порт. Минобороны утверждало, что на крейсере погиб один моряк, еще 27 пропали без вести.
Киев сообщал, что крейсер был атакован двумя противокорабельными ракетами «Нептун». Об этом же говорили в Пентагоне. Согласно некоторым источникам (в частности об этом писал главный редактор интернет-издания «Морской бюллетень»), крейсер затонул за несколько часов до того, как об этом сообщило Минобороны.
Напомним, ранее родители срочника рассказали, как скрывают правду об экипаже «Москвы».
Егор Шкребец служил поваром на крейсере «Москва», проходил там срочную службу. «Они были на боевом посту, готовили кушать. С присяги, которая была 14 августа, он был на корабле». Первый раз после начала войны он позвонил родителям и рассказал, что они взяли остров Змеиный. Последний раз, по словам матери, сын связывался с ней через мессенджер Viber 9 апреля: сказал, что не будет на связи, писал с «левого» номера.
После того, как стало известно о том, что крейсер затонул, родители Егора и других срочников начали искать информацию о выживших и погибших. По словам Ирины Шкребец, их никуда не пускали. «Мы поехали в часть, в части вышел командир, руками развел и говорит: «Ничего вам не скажу». Я говорю: «Где мой сын?», а он: «Ну, в море где-то». Муж начал возмущаться: «Что значит в море? А ты где был?» - «А я вообще был не там». Эти командиры не были на корабле. Как рассказала Шкребец, одного из них зовут Павел Борисович Вакула (заместитель командира корабля, капитан 3-го ранга), другого – Роман Дмитриевич, фамилия и звание неизвестны.
Родители, по словам Ирины, пытались обратиться в том числе и в ФСБ. «Мы приехали в ФСБ в Севастополе, там даже человек не вышел - они стояли за забором, муж кричал: «Выйди и вызови полицию. Давай я тебе морду набью». Он даже не вышел, за решеткой показал руки крест на крест, до свидания, и все. Вот такая служба военно-морского флота и ФСБ Севастополя», – рассказала Ирина. По ее словам, они хотели ознакомиться со списком погибших и пропавших без вести, но списки им не предоставило ни одно ведомство.
С Ириной также связался командир, который был на корабле: «Я говорю: «Вы мне хоть скажите как сын мой умер?», а он говорит: «Я ничего не знаю, они были на посту снабжения. У нас по всему крейсеру были ракеты». Он не мог сказать и как-то отходил от ответа о том, что попала ракета».
Информацию о Егоре Шкребце опубликовал во «Вконтакте» его отец Дмитрий Шкребец. Он рассказал, что в списке погибших и раненых его сын не числится. «Мой сын срочник, как мне сообщили непосредственные командиры крейсера «Москва», среди погибших и раненых не числится и внесён в список пропавших без вести. Срочник, который не должен был принимать участие в боевых действиях, числится пропавшим без вести. Ребята, пропал без вести в открытом море?!!!», – пишет Шкребец.
В своем посте отец срочника также упоминает, что пытался связаться с командиром крейсера и его заместителем, однако после попыток Шкребца уточнить данные о происшествии, они перестали выходить на связь. «Я спросил прямо, почему вы, офицеры живы, а мой сын, солдат срочной службы погиб?», – говорится в посте.
Прислать новость на WhatsApp