Нары для нефтяника, ров для поэта

Уроженцу Жылыоя Абдулле АБДРАХМАНОВУ 90 лет, но он всё ещё бодр, и память его цепко удерживает события давно минувших дней. А главной сенсацией нашей с ним беседы стало то, что Абдулла ага, оказывается, сидел в послевоенных сталинских лагерях вместе с выдающимся казахским поэтом, одним из основоположников казахской литературы Магжаном Жумабаевым. Но обо всём по порядку.

СЕМЬЯ «ВРАГОВ НАРОДА»

Абдулла Абдрахмановродился в 1921 году в селе Аккиизтогай Жылыойского района.В те времена это село носило название Амангельдинский аулсовет. Его отец Абдрахман Айгыровполучил духовное образование в мечети Дуйсеке ата, построенной в XIX веке в этой местности. Аксакал вспоминает:

– Моему отцу была выдана бумага, разрешающая ему обучать детей, совершать обрезание. Впоследствии эта бумажка стоила ему свободы и в конечном счёте жизни. Отца нашли в списке 40 выпускников медресе, и он в одночасье стал “врагом народа”.  

– Отца арестовали в 1938 году, и вместе с еще двадцатью семью такими же беднягами заключили в тюрьму НКВД в Гурьеве. Там держали под следствием 9 месяцев, потом отпустили. Но в 41-м, перед самым началом войны, отца, пасшего в то время колхозный скот, снова арестовали. На этот раз он уже не вернулся, – продолжает аксакал. – Уже гораздо позже я узнал, что он умер в тюрьме НКВД в Шымкенте. Как только это стало возможным, я прочитал молитву на месте захоронения жертв политических репрессий в Шымкенте и установил там знак в память об отце.

Но это не единственное горе, свалившееся на семью Абдрахмановых в те годы. Среди арестованных в колхозе «Жана тан» пяти человек оказались два двоюродных брата Абдрахмана Айгырова. Каждый из них отсидел по 10 лет, один в Астрахани, второй – в Архангельске. Старший брат Абдуллы ушел на войну и погиб в 1942 году.

ЯПОНСКИЙ ШПИОН ИЗ КОСЧАГИЛА

Сам Абдулла в годы войны работал оператором на месторождении Косчагил, делал «всё для фронта, всё для победы». Потом закончилась война, и, казалось бы, самое страшное позади, да не тут-то было. Маховик репрессий не знал отдыха. В ночь на 6 июня 1948 года за ним приехали сотрудники НКВД.

– Меня обвинили в том, что я агент Японии и Ирана, – рассказывает Абдулла ага. – А у меня образования-то было всего три класса, и я даже не выезжал за пределы Гурьева, не говоря уже о Японии и Иране. Я пытался объяснить следователю, что ни в чём не виноват. Но он меня не слушал, ему нужно было добиться признания, и меня пытали. Избивали на допросах каждый день, втыкали иголку под ногти. Это было невыносимо, я часто терял сознание. Окатят тебя ведром ледяной воды, невольно встрепенёшься. И снова бьют. За что?! Через несколько дней таких мучений я не выдержал и подписал бумагу, которую мне всё время подсовывал этот шайтан в погонах.

А ещё через месяц решением Гурьевского областного суда, согласно пунктам 10, 14 статьи 58 УК СССР, Абдулла был приговорен к 10 годам лишения свободы в исправительно-трудовом лагере. Отбывать срок новоявленный «японский шпион» отправился в Магадан.

– Меня определили в чернорабочие на разработке золотого месторождения близ посёлка Сусуман. В тех краях зима длилась 9 месяцев. В этот период мы копали землю и делали насыпи. А с наступлением теплых дней промывали весь этот песок в поисках крупинок золота, – вспоминает аксакал.

Уже после встречи с ним, подняв исторические источники, я поняла, что он содержался в системе ЗапЛага, который, в свою очередь, входил в Дальстрой – трест дорожного и промышленного строительства. Трест этот, как и многие другие подобные «тресты» на просторах сталинского ГУЛАГа, держался исключительно на рабском труде заключенных.

ЛАГЕРНЫЙ БЛОКНОТИК МАГЖАНА ЖУМАБАЕВА

По словам Абдуллы аксакала, в Сусуманском лагере отбывали срок около 5 тысяч человек. Тут и свела его судьба с выдающимся казахским поэтом Магжаном Жумабаевым, с которым он общался в течение шести месяцев 1950-го года.

– Конечно, тогда я не знал, что он является очень известным деятелем. Я общался с ним, потому что он был казахом. Мы работали на разных участках, но в барак, в котором было 30-40 нар в несколько ярусов, возвращались вместе. Магжан к тому времени уже много лет провёл в тюрьмах и лагерях, поэтому здоровье было подорвано, он был очень худой, – вспоминает мой собеседник.

Свои беседы на барачных нарах они вели шёпотом, склонив головы друг к другу – среди зэков было много «стукачей».

– У Магжана была одна мечта. Он часто и зло повторял: «Эх, взглянуть бы хоть раз в лицо Сабита, Муканова Сабита...» Нет, не отомстить он ему хотел, а просто посмотреть в глаза. По его словам, именно известный писатель Сабит Муканов активно «поспособствовал» его аресту, – уверенно рассказывает Абдулла аксакал. Кроме Муканова, к тем, кто приложил руку к репрессиям против казахской интеллигенции, Магжан в беседах относил поэта Аскара Токмагамбетова и Жумабая Шаяхметова, бывшего руководителя Казахстана, кстати, в 30-е годы работавшего в органах ОГПУ НКВД. Справедливости ради надо сказать, что общественное мнение в Казахстане об этих двух фигурах весьма положительное. 

Старик рассказал о том, что однажды Магжан Жумабаев передал ему маленький блокнотик.

– Он попросил меня отдать этот блокнот любому казаху из Алма-Аты, которого я встречу. Половина текста была написана арабскими буквами, а половина – русскими. Я не сумел это прочитать, потому что былмалограмотным, а в лагере процветало воровство, любая бумага была в цене, и позднее у меня его украли, – сокрушается сегодня аксакал.

По его словам, срок у Магжана уже заканчивался, но буквально за несколько дней до «звонка» поэт помог написать заявление одному заключённому, и за это ему добавили ещё несколько лет.

– А вскоре из-за холода и недоедания Магжан заболел цингой, всё его тело распухло. В последние дни жизни он уже не мог ходить, передвигался на четвереньках. Работать он уже не мог, а значит был обречён. Я как сейчас помню тот день, когда его труп вместе с 3-4 другими сгребли в общую яму. Это было в январе 1951 года.... – погрузился в воспоминания Абдулла ага. – Уже гораздо позже я услышал, что его якобы расстреляли в 38-м. Это не так, он умер в Сусуманском лагере в 1951-м году. 

...Абдулла ага говорил, перебирал свои документы, в том числе и пожелтевшую от времени справку об освобождении, а я слушала его, раскрыв рот. Ведь официальные источники излагают трагическую историю гибели Магжана Жумабаева несколько иначе. В первый раз его посадили в 1929 году на 10 лет, но стараниями М. Горького и его жены Е. Пешковой срок заключения был сокращен, он вышел на свободу в 1936 году. Но в декабре 37-го поэта снова арестовали, и 19 марта 1938-го года этот выдающийся сын казахского народа был расстрелян.

Однако не могу я не верить и этому старцу, что сидит напротив меня, прошедшему нечеловеческие испытания и выжившему наперекор всему. Он вышел на свободу только после смерти Сталина, в мае 1954 года. До начала 80-х годов проработал оператором на эмбинских нефтяных месторожениях. У Абдуллы аксакала 14 детей, десятки внуков и правнуков.

Сания ТОЙКЕН

Фото автора