В Атырау -8 
С мая в Исатайском районе Атырауской области идёт массовый падеж лошадей, а с июля – крупного рогатого скота. У лошадей была выявлена болезнь мыт, а биоматериал павших коров три месяца назад направили на экспертизу в Национальный центр ветеринарии, но результатов до сих пор нет. Поэтому сельчане строят различные догадки о причинах своего бедствия.
НА УЧЕТЕ, НО НЕ В БАЗЕ
Много скота погибло в местностях Айбас, Мынтобе, Уштаган, относящихся к сельским округам Тущыкудык, Жанбай, Забурунье. Лошадей пало 262, КРС – 224.
Будет ли компенсация и как лечить больной скот, задаются вопросами местные скотоводы.
Братья Калешевы, живущие в местности Айбас, животноводством занимаются всю жизнь, но в таком сложном положении оказались впервые. У Бекежана КАЛЕШЕВА пало 70 лошадей, 50 жеребят, 20 коров, у его брата Бабажана – 10 лошадей, 23 коровы, погибли все жеребята.
– Когда падёж только начался, специалисты забрали материалы на экспертизу, с тех пор – тишина, никаких рекомендаций, что в этой ситуации делать, – говорит Бабажан. – Я 30 лет чабаню, и вот теперь впервые задумался о том, чтобы вернуться в Тущыкудык…
Сабит КУАНЫШКАЛИЕВ с супругой взяли кредит на 6 миллионов тенге и купили 20 лошадей по 300 тысяч.
– Был уверен, что расплачусь в срок, но падёж спутал все планы. Я привлек местных специалистов и оформил акты на павших животных. Теперь на нас подают в суд за просрочку выплаты, а в суде могут и не учесть эти акты, потому что лошади хоть и были на учете в местном акимате, но их не было в базе данных. И в этом оказались виноваты мы: мол, о необходимости клеймения лошадей печаталось в газетах. Но мы-то в степи постоянно, откуда мы об этом узнаем? – сокрушается Сабит.
У КАЖДОГО СВОЯ ЛОГИКА
Болезнь у павших лошадей протекала с кровотечением из носа, выкатывались глаза, были повреждены внутренние органы, а коров сильно лихорадило. Своё мнение по этому поводу имеет ветеринар с 40-летним стажем из села Жанбай Темиртас ИГИЛИКОВ:
– В 1979-1981 годах на ферме №4 в местности Уштаган были зафиксированы такие же симптомы при падеже скота. Тогда был поставлен диагноз "отравление травой и водой". В те годы проводились ракетные испытания, падали различные обломки. Тогда мы пришли к выводу, что радиация от них – и есть причина. И в сегодняшней ситуации, когда над нами проносятся ракеты с ближайших российских полигонов для падения на территории Казахстана, я не думаю, что у лошадей мыт. Во-первых, эта болезнь не встречается среди взрослого поголовья, во-вторых, от неё не бывает такого массового падежа. В этом году повторились те же признаки, что много лет назад. Тогда оставшийся скот спасли, переехав в другую местность.
А вот что ответил «АЖ» начальник областного управления сельского хозяйства и ветеринарии Максот МУКАНОВ:
– Мы ждем результаты анализов павших коров, а у лошадей была обнаружена болезнь мыт. Проводятся исследования по дополнительным признакам отравления. Больной скот получает симптоматическое лечение: борглюконат кальция, физраствор, медный купорос 1%. Согласно приказу министра сельского хозяйства от 30 октября 2014 года, мыт не входит в перечень особо опасных болезней животных, профилактика, диагностика и ликвидация которых осуществляются за счет бюджетных средств. Поэтому компенсация за скот, погибший от мыта, не выплачивается. Но составляется акт.
– Многие скотоводы считают, что животные гибнут из-за радиации, отравляющей траву и воду.
– Давайте включим логику. Если бы это была радиация, то почему не гибнет другой скот – верблюды, бараны? Так что с лошадьми есть ясность, а с крупным рогатым скотом – ждём результатов экспертизы.
Ляззат КАРАЖАНОВА
Фото автора