В шкуре спасателя

В ГУ «Служба пожаротушения и аварийно-спасательных работ» ДЧС появился новый учебно-тренировочный комплекс для подготовки спасателей. Вместо сухой информации о характеристиках комплекса огнеборцы предложили журналистам надеть боевую одежду пожарного и самим пройти испытания.

ЛАБИРИНТ СТРАХА

Бережно спрятав свои и наши организмы в теплоотражающем обмундировании, пожарные отвели нас в новый комплекс. Это строение необычной формы, вмещающее в себя несколько помещений: лабиринт, пункт управления и тренажерную комнату.

Впереди шагал профи-пожарный, за ним следовали я и мой коллега из другой газеты, а замыкал процессию еще один пожарный. Нас отвели в лабиринт и плотно закрыли дверь. Перед тем как погас свет, я успела разглядеть огромную клетку и вход в неё. «Подумаешь… Нашли чем испугать», – успела подумать, как вдруг комнату озарил нестерпимый свет, чуть не уничтоживший мои глазные хрусталики. А потом наступила кромешная темнота, но ненадолго: комната взорвалась мириадами хаотично мигающих огней разного цвета. Одновременно с этим сном шизофреника на моё сознание обрушился другой кошмар: истошные, исполненные боли и животного страха крики людей. Задним фоном звучали лопающиеся от жара и разбивающиеся вдребезги стёкла, заунывный вой далёкой сирены, топот бегущих ног, грохот обрушающегося чего-то, свист и треск жадного пламени и бесконечно тянущийся, обрывающийся и вновь набирающий силу плач покинутого ребёнка... От неожиданности я напрочь забыла, что это тест. Оцепенение длилось недолго и сменилось паническим желанием ломануться куда-нибудь. Все равно куда, хотя бы сквозь эту стену.

Пока я сходила с ума, комната стала наполняться дымом. Угрём он скользнул по лодыжкам, обнял колени и, замерев на миг, поглотил заживо, оставляя каждого из нашей маленькой компании в полном одиночестве. Мне вдруг стало неестественно весело – признак приближающейся истерики, но мягкий толчок замыкающего в плечо привёл в чувство: испытание только началось, пора идти вперёд.

«КУДА? А ТРЕНАЖЁРЫ?»

Влезть в лабиринт-клетку можно было только на четвереньках. Да и вообще весь лабиринт можно пройти либо согнувшись в три погибели, либо по-пластунски. Стараясь не спускать взгляд со светоотражающей полоски костюма моего коллеги, поползла вперёд. Резкий подъем вверх… спуск… узкий проём… череда каких-то препятствий… тоннель уходит вправо… влево… снова влево и круто вниз.

В какой-то момент я стукнулась головой в чей-то зад. Коллега впереди меня замешкался. Глаза уже привыкли к ярким огням, уши – к визгу. Улучив момент, выглядываю из-за его плеча. Впереди длинная труба. Пытаясь втиснуться в неё, парень не учёл высоту кислородного баллона на своей спине. Рычаг зацепился о край и мешает продвижению вперед. Не понимая, что его тормозит, он вновь и вновь пытается двинуться вперёд. Что есть силы тяну его назад и, извернувшись, нажимаю на спину. «Ниже! Опустись ниже!» – ору, бесполезно пытаясь перекричать звуковую вакханалию. Кажется, понял. Когда в тоннеле исчезают его ноги, меня внезапно кидает в пот от жёсткого приступа клаустрофобии. Малодушно разворачиваюсь назад. «Ну вас на фиг, хочу наружу», – и встречаюсь со снисходительным взглядом замыкающего. Ладно. Засовываю себя в нутро трубы, ползу, как гусеница, волосы выбились из-под постоянно съезжающей набок, чтоб её, каски, еще одно усилие, пальцами достаю до края и вытягиваю себя наружу, вывалившись из трубы, как только что родившаяся нежизнеспособная бабочка из кокона. Далее движение только наверх. Впереди маячит дневной свет, а через несколько минут резких поворотов и подтягиваний мы вновь имеем возможность принять вертикальное положение. Каску хочется швырнуть в ехидно улыбающихся пожарных. «Спасибо. Нам… всё очень понравилось», – выдавливаем мы и пытаемся выбраться из опостылевшей жаркой робы.

–Погодите, это ещё не всё, – сообщают нам. – Ещё тренажёры.

ИЗОБРАЖАЯ ЖЕРТВУ

Показав пульт управления, откуда лёгким нажатием клавиш в лабиринт пускался дым и включалась жуткая звукозапись, нас отвели в другую комнату. Посередине находится тренажёр, имитирующий ступеньки подъезда. Но соль в том, что комната эта нагревается до пятидесяти градусов тепла. Сюда попадают после бега с препятствиями во всем обмундировании и после лабиринта. В общем, для обывателя чуть ли не смерть. Пожарным же на грудь прикрепляются датчики, считывающие показатели сердцебиения и, как утверждают спасатели, это «хорошая тренировка», позволяющая огнеборцам испытать нужную нагрузку. Благо, комнату нагревать не стали, но и просто так не отпустили.

– Сколько вы весите? 50 килограммов… Угу… Побудете жертвой.

Жертва-манекен, мирно почивающая на кушетке, тоже имела бараний вес и, некстати так, на ней симпатичный костюмчик и новые кеды.

Бегать, прыгать, лазать, ползать и вообще совершать какие-либо движения мне не надо было, и я согласилась. Обмякла, как посоветовали, и вполне успешно вжилась в роль надышавшейся гарью погорелицы. Меня аккуратно оттащили к большой вертикальной трубе, прицепили к тросу и опустили вовнутрь. Пару минут я притворялась тряпкой, наблюдая, как сверху при помощи лебёдки меня опускают вниз. Напряжённо ждала, что сейчас либо уронят, либо покалечат. Ан нет. Не успели ноги коснуться земли, как меня тут же вытащили на свет божий. Не раз отработанная схема спасения работает быстро и очень чётко. И это похвально, учитывая, что в таких ситуациях человек может быть ранен, обожжён, и каждое движение может причинить дополнительную боль.

Стоит ли говорить, какое облегчение я испытала, сняв с себя десятикилограммовый тёплый костюм и эту, гори в аду, каску? Мой коллега не мог себе позволить остановиться, он же мужчина, и, вяло изобразив энтузиазм, продолжил испытания: бег с препятствиями и овладение навыками направления струи из шланга точно в цель. Пожарные бегали рядом, чуть менее запыхавшиеся, менее усталые, ведь для них это не что-то из ряда вон выходящее, не приключение, а ежедневный труд, который в итоге обернётся спасением чьих-то бесценных жизней.

Анастасия ПАСТУХОВА