В Атырау +1 
В Атырауском специализированном межрайонном уголовном суде зачитали тринадцатый том резонансного дела — переписку между Яной Легкодимовой и Ризуаном Хайржановым. Эти сообщения датированы концом сентября, менее чем за месяц до её гибели. Чтение заняло несколько часов.
Из строк, где сначала слышна нежность, постепенно проступают усталость, ревность и разочарование. С каждой неделей тон становится всё холоднее, будто между ними уже не чувство, а спор, кто первый отступит.
«Ты мне нужен. Любым тебя принимаю, уважаю. Встретишь меня после работы?» — писала Яна.
«Зачем?» — отвечал он.
«Погода хорошая. Точно не хочешь прогуляться?»
«Сейчас — нет.»
Она пыталась сохранить контакт, он всё чаще уходил в молчание.
«Не нужно нервировать меня зря. Я всё расскажу. Со мной договориться нельзя. Ты доводишь. Не нужно меня морозить. Ты игноришь. Я устала реветь. Я не буду реветь одна!»
«От того, что ты мне угрожаешь, легче тебе не станет. Ты тупо сделаешь больно другому человеку. Я бессердечный».
Иногда — короткое «Приедь, пожалуйста». И «Ок» в ответ.
«Можно просто видеться, чтобы получать удовольствие. Это не любовь — это уже что-то страшное», — писал он.
Она не сдавалась:
«Я хотела вписаться в твою жизнь. Знай я, как всё произойдёт, я бы снова через это прошла».
Позже разговоры сводятся к попыткам разорвать отношения.
«Я просто позвонила, чего ты злишься. Раньше у тебя было не меньше дел, но ты не игнорил. Я прошу — закончи всё это, пошли меня уже. Я хочу, чтобы не было возможности вернуться».
«Давай обнимемся и попрощаемся».
«Ты только со мной расстаёшься, а не с другим человеком. Бросай сразу всех».
«Своим молчанием я делаю менее больно. Если любишь — не требуй и не угрожай. Пока сама не отпустишь, никакие посылания не помогут. Я делаю больно своим существованием. Мне умереть?»
«Мы не общаемся», — писала Яна.
«Но если я не могу себя дать. Ты мне ставишь условия, угрожаешь. Уйми себя. Меня угрозами не удержишь. Никогда не думал, что я буду так бороться за свободу от тебя. Я хочу уйти, я мудак. Но не лезь в мою семью и к другому человеку», — отвечал он.
Эти строки зачитывали в зале суда. Камеры и вспышки работали, съёмка зала и других участников была разрешена, кроме самих подсудимых. Это их законное право.
Ризуан, сидя за стеклянным боксом подсудимых, не избегал взгляда присутствующих. Он сидел спокойно, даже уверенно.
Как уже известно, они вместе с подельником Алтынбеком Катимовым обсуждали, как избавиться от Яны и её чувств навсегда.
Из переписки, зачитанной ранее, видно, что их отношения начинались иначе. Там были признания, забота и внимание. Ризуан умел произвести впечатление — обаятельный, ухоженный, с той самой «соколиной» внешностью, которая подкупает уверенностью. Он красиво ухаживал, дарил цветы, готовил для неё, поднимал на руках до шестого этажа.
Тогда Яна не знала, что у него уже есть девушка. Об этом она узнала позже и восприняла как предательство. Это стало переломным моментом. После этого Ризуан болезненно реагировал на упоминания имени своей невесты. По его требованию они перестали произносить его вслух и стали называть просто «другим человеком». Яна приняла это правило, чтобы не потерять возможность хоть как-то оставаться рядом.
Мама девушки Галина Легкодимова говорит, что для дочери всё это было впервые.
- Несмотря на все её достижения в учёбе и карьере, она оставалась ребёнком. С этим человеком у неё всё было впервые. Это была первая любовь, — сказала она.
Переписка, зачитанная в суде, показала, как из романтики рождается холод, если один человек вкладывает чувства, а другой лишь удерживает контроль. Для Яны это была любовь. Для него это была история, которую он уже хотел закончить.
…Напомним, вечером 18 октября 2024 года Ризуан вместе с Алтынбеком выманил Яну под предлогом встречи. В машине её задушили, тело вывезли и сбросили в Урал. Лишь спустя восемь месяцев, в июне 2025 года, останки девушки нашли в семи километрах от места, где её выбросили.
Анастасия ШЕРСТЯНКИНА
Фото, видео автора