Код личности

Если в одном сосуде смешать добродушие и трудолюбие папы Карло, чудаковатый гений Эйнштейна, эрудицию и память Вассермана, добавить щепотку непосредственности Тома Сойера и щедро приправить неуёмной жаждой неизведанного Индианы Джонса –согласитесь, получится весьма занимательный коктейль. Держу пари: если дать попробовать его профессору Атырауского института нефти и газа Вячеславу Константиновичу АФАНАСЬЕВУ, он не поморщится. Все эти ингредиенты уже давно вплелись в его завитушку ДНК. Если я скажу, что его знают все, то ни капельки не ошибусь. Но если я начну говорить, что его не знает никто –это тоже будет правдой.

Продав последний самовар…

Родился Вячеслав в Гурьеве в 1940 году. Мама работала поваром, а отец был военным. В годы войны он приехал к семье на побывку и неожиданно застал дома заглянувшего на огонек хромого незнакомца, одного из тех раненых, которых мама помогала лечить в госпитале. Увидев эту идиллию, Константин Афанасьев, скрипнув сапогами, развернулся на 180 градусов и, хлопнув дверью, навсегда покинул семью. Лишь три книги в красивой обложке – “Гулливер”, “Тимур и его команда” и “Дети капитана Гранта” остались на память об отце: он их прислал через несколько лет после ухода.

В холодной саманной избушке на улице Московской мальчик и жил вместе с матерью. Маленький Слава спал на полу, а мать – на единственной кровати. Пару раз в год, весной и осенью, Афанасьевы замазывали щели в стенах дома конским навозом: это хоть как-то защищало от морозов.

Примерно в то же время Афанасьев схлопотал свою известную тугоухость:

–Продав последний самовар, мать, схватив меня в охапку, пошла к врачу: боль в ушах в то время уже перешла все возможные болевые пороги. Но было поздно: полностью слух мне так и не восстановили.

…Благодаря своему деду Григорию ТАМБОВЦЕВУ, домик которого стоял близ древнего городища Сарайчик, Слава увлекся археологией. Каждый раз, раскапывая старые монеты, древние кувшины, амфоры, черепки посуды и украшения, подросток все глубже погружался в тайны истории, фантазировал, мечтал, изумлялся и совсем не заметил, как археология и история стали неотъемлемой частью его жизни. 

К Сарайчику вывел внутренний компас

В 9 классе Слава организовал свой первый турпоход. Собрав компанию таких же, как он, непосед и нагрузив себя всем, как ему казалось, необходимым, он с ребятами двинулся в путь. «Куда вас нелёгкая несёт?» – воскликнул директор школы, а увидев во главе команды Афанасьева, махнул рукой: с этим не пропадут. Впрочем, переживать было о чём. Вооружившись неподходящей для этого похода политической картой (а в советское время местонахождение населённых пунктов на таких картах намеренно искажалось), школьники направились в Сарайчик. И, отмахав 50 километров, решили, что заблудились. Покидав рюкзаки, обессиленные и голодные (взять еду никто не догадался), они прямо на бугре уснули крепким детским сном. А на рассвете обнаружили, что, оказывается, вышли прямо к древнему городищу: чутьё и внутренний компас будущего археолога не подвели.

Дома их ждала взбучка от родителей. Чтобы привезти ребят назад, из Сарайчика за ними даже выслали машину. Больше всего, конечно, попало Славе. Но ребята ни о чём не жалели: такого ощущения свободы, чистого ветра необъятной степи и адреналина они ещё никогда не испытывали. А Афанасьев сразу стал звездой школы. 

Вагончик тронется

После окончания школы Слава пошёл на стройку плотником: это было тогда жуть как престижно. Афанасьев оказался в числе тех, кто закладывал первые кирпичи в фундамент химического завода в Гурьеве.

Не успели на Славиных ладонях задубеть трудовые мозоли, как его по распоряжению горкома партии отправили учиться на автомеханика в Казань. Однако, когда он туда приехал, учёба давно уже началась. Пришлось возвращаться в Гурьев. По пути домой, в Оренбурге, будущий профессор обнаружил дыру в кармане. В чужом городе, без денег и связи с родными, молодой человек с ужасом понял, что пропал. Голодный и никому не нужный, он целую неделю жил на вокзальной скамейке: последние пожитки украли цыгане.

С тоской Слава провожал поезда, которые шли в родной город. Он во что бы то ни стало решил добраться до дома. И однажды рискнул: собрав последние силы, запрыгнул на буфер между первым вагоном и тепловозом. Затем пробрался в вагон.

Так Слава доехал домой.

Чуть позже он, конечно, все же поступил – в Уральский университет. Стал дипломированным учителем истории – кем же ещё? Мир его чудесных открытий стал более упорядоченным. А в походы в самые загадочные уголки Атырауской области до сих пор, на восьмом десятке лет, его тянет как магнитом. Каждое утро, превозмогая боль в спине, он делает зарядку и с прежней страстью, отрешившись от суеты, окунается в свои научные труды и увлекательные исследования.

Верхом на мотороллере

Года три назад Афанасьев приобрёл два допотопных мотороллера. И теперь, оседлав один из них, показывает велотуристам достопримечательности родного края.

Ну, а в личной жизни как-то не сложилось. Афанасьев слишком увлечён наукой, а рутина семейного быта с ней как-то не вяжется. Правда, женат он был, но через несколько лет брака супруга, не выдержав, заявила, что уходит с ребёнком. Затянувшее его по самую макушку болото древних тайн не позволило слишком горько переживать личную драму. Хотя обижается на жену до сих пор. «Энерджайзер», когда дело касается работы, и абсолютный тугодум, когда разговор заходит о нём самом. Он, кажется, так и не понял, почему одинокая тень стала его единственной спутницей на долгие годы. Вот и сейчас, когда я вытаскиваю из него клещами секреты загадочной души, то и дело возникает ощущение, что он давно махнул на себя рукой. Ну, а женщин в своей жизни он воспринимает исключительно с точки зрения их полезности.

–В последнее время начал чувствовать, что неплохо бы заиметь семью, – откровенничает он. – Помощница нужна: возраст даёт о себе знать, работоспособность падает, не успеваю я. Эх, если бы не мои подружки из краеведческого музея Елена ПРИДАНОВА и Наталья КУЗНЕЦОВА, не знаю, как бы я сам со всем этим справился. Столько работы!

Работа, работа, работа... Пока по обрывочным фразам о личном я пытаюсь разгадать код его личности, он взахлёб рассказывает мне об очередной находке и методе розыска павших солдат. На четвёртом часу разговора от избытка нужной и ненужной информации у меня кончается блокнот, терпение и оперативная память моего мозга – и хоть бы одна зацепка, чтобы, наконец, понять, что он за человек такой, этот Афанасьев.

Летопись не кончена моя

Я выбрасываю белый флаг, послушно запиваю молоком его мандарины и записываю многочисленные труды профессора.

Книга, которая так и называется «Археологические открытия», вместила в себя немало исследований Афанасьева. Плод его титанического труда - «Реестр археологических памятников Атырауской области». Полны поразительных открытий «Памятники северо-восточного Прикаспия», «Ногайская орда», «Сарайчик». А ещё более двухсот статей в журналах и газетах о павших панфиловцах, расстрелянных большевиках, истории Гурьева и его знаменитых жителях, уникальных расследованиях. Многочисленные выставки старинных артефактов и фотографий. Поиски потайных кладовых и подземных ходов. Обо всём об этом мы не раз писали на страницах нашей газеты с его лёгкой подачи. Большая часть экспонатов в областном краеведческом музее – находки Афанасьева. А музей в посёлке Сарайчик вообще вряд ли бы появился без его участия. Пять памятников были открыты только благодаря стараниям Афанасьева… Моя авторучка не поспевает за ним.

А у него ещё уйма планов, и про пенсию думать он не хочет – рано:

–Я ещё так много не успел. Мечтаю издать полный список солдат, ушедших на войну из Гурьева, и ещё поставить в их честь обелиск в парке Победы. Нет, тихая старость в четырёх стенах не для меня.

Анастасия ПАСТУХОВА

Фото автора и Владимира Истомина