Сиротская карма

Сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, нередко становились героями наших публикаций. Как правило, тяжкие жизненные ситуации преследуют их с самого рождения, плавно переходят в их зрелость и оставляют почти осязаемый шлейф неблагополучия до самой старости. «Вы моя последняя надежда», – выпускница интерната торопится быстрее изложить суть проблемы, стараясь опустить переполняющие её эмоции: она давно поняла, что это никому не нужно.

«Трезвыми их я почти не видела»

Свое детство Елена ЕРИМБЕТОВА вспоминает неохотно: мол, было и слава Богу кончилось. В её семье никогда не пахло маминой стряпней. Об отце она отзывается снисходительно: да был такой, трезвым его видела только после выхода из очередной 15-суточной «ссылки».

Лена, Игорь, Света, Саша и Вова родились в семье неработающих алкоголиков не «благодаря», а скорее «вопреки». Грязь, бутылки, вечный тяжелый  дух перегара, полуголодное существование – вот что всплывает из её памяти при слове «детство». Елена пожимает хрупкими плечами:

– Мы не знали, что может быть по-другому, для нас это было нормально. Иногда мы ходили в школу.

В 1996 году, когда Лене исполнилось 9 лет, в дом Еримбетовых пришла целая делегация: полицейские, соцработники и пара любопытных соседей.

– Мы не испугались: привыкли к тому, что к нам иногда приходили люди в форме, – говорит она. – Соседи нередко вызывали наряд, чтобы утихомирить нетрезвых друзей мамы и папы. Полицейские попросили нас одеться – якобы для того, чтобы отвести к родителям, которые были у кого-то в гостях. Для нас это было приключение. Уже садясь в уазик, я увидела своего братишку, выглядывающего из-за угла дома. Водитель поманил его конфетой, и тот, схватив лакомство, залез в машину без всяких возражений. Так мы попали в школу-интернат №1 имени Сабыра Казыбаева. Чуть позже узнали, что маму лишили родительских прав.

Дамоклов меч квартирного вопроса

– Летом 2001 года, когда мне уже исполнилось 14 лет, нас навестили родители, – продолжает Лена. – Принесли кучу конфет и подарков. На маме были новые сапоги, а папа чисто выбрит. «Неужели на работу устроились?» – спросила я маму.

Гульнар ЕРИМБЕТОВА на вопрос дочери не ответила. Чуть позже Лена узнала, что деньги появились от продажи двухкомнатной квартиры. Спустя много лет, умирая от неизвестной хвори, в полубреду Гульнар рассказала невероятную историю, как участковый, угрожая подкинуть в дом обрез и наркотики, вынудил их продать квартиру. Покидав в «челночную» клетчатую сумку скудные пожитки, родители поселились в одной из балыкшинских голубятен на улице Строительной. Деньги скоро кончились, и у Еримбетовых из имущества остались только два красных потертых паспорта и безграничная привязанность друг к другу. Ах да, ещё же дети…

Пять лет назад сначала Елена, а потом её братья и сестры один за другим стали выпускниками интерната. ПТШ-3 дала молодым людям профессию: девочки стали парикмахерами, мальчики – строителями.

Квартирный вопрос встал перед ними со всей остротой, когда учёба кончилась и подростков выпустили во взрослую жизнь, просто выставив из общежития на улицу с жалким единоразовым выпускным пособием в размере 33 тысяч тенге. Семья поселилась на даче, помогая хозяину с огородом. Своих непутёвых родителей дети не забыли, отыскали их всё в той же голубятне и забрали к себе. Там, на даче, они в скором времени и умерли.

Еримбетовым, который год мотающимся по дачам и съёмным квартирам, не даёт покоя мысль, что в их квартире, которую они должны были по праву унаследовать после смерти родителей, живут чужие люди.

Сухо о некомфортном

По поводу своего бывшего жилья Елена Еримбетова обратилась в прокуратуру. Надзорный орган, в свою очередь, подал иск в суд. Судья, вникнув в суть дела, оставила его без рассмотрения. Казалось бы, тупик в конце тоннеля без намека на просвет. Мы обратились за объяснениями в органы опеки.

– Как правило, в подобных случаях дети, родители которых имеют какую-либо недвижимость, вправе унаследовать её независимо от того, лишены ли родители прав на них или нет, – комментирует главный специалист по защите прав детей городского отдела образования Гульдана ТУСЕПКАЛИЕВА. – После того как дети попали в интернат, квартиру должны были поставить на сохранность, или, как у нас говорят, «под арест». Когда дети достигли совершеннолетия, они должны были стать её собственниками. Думаю, тут вина руководителей интерната, так как они становятся на время пребывания детей опекунами, защищающими их интересы. Наше дело – лишь контролировать.

На вопрос, что именно контролировать: защищаются ли права детей, или деятельность учреждения, или, быть может, что-то ещё? – внятного ответа я так и не получила.

– Прежний начальник интерната уже на пенсии, за бывшее руководство мы не отвечаем, – сразу же предупредила меня социальный педагог областной школы-интерната №1 им. С. Казыбаева Айсулу КАДЫРЖАНОВА и продолжила:–По идее, как только дети ступают за порог учреждения, автоматически запускается механизм, который защищает их права. Интернат должен был уведомить органы опеки о том, что квартира поставлена под арест. Елене Еримбетовой мы теперь ничем помочь не можем, к сожалению. В архиве учреждения остался только приказ о зачислении этих детей в интернат.

– Вина лежит в основном на прежнем руководстве интерната, – считает старший помощник прокурора Атырау Есболат ЕДИЛЬБАЕВ и проясняет некоторые детали: – Дело в том, что Гульнар Еримбетова почему-то в свое время не включила детей в договор о приватизации жилья. Об этом должен был позаботиться интернат, так как мать на тот момент была лишена родительских прав, и, кажется, ей было вовсе не до детей. Однако руководство этого не сделало.

По этому делу городская прокуратура внесла частный протест, который  сегодня находится в областном суде на стадии рассмотрения.

– Думаю, мы выиграем дело, – оптимистично заявляет Е. Едильбаев. – Суд состоится в феврале, и если все будет хорошо, семью включат в договор о приватизации. Мы нашли цепочку покупателей незаконно проданной квартиры. Нынешних жильцов, вероятно, выселят, хотя, конечно, их понять тоже можно: они купили квартиру на вполне законных основаниях. Возмещать ущерб будут продавцы, а им – их продавцы и так далее. Но это уже другая история. Главное, чтобы справедливость восторжествовала, как бы пафосно это ни звучало.

Редакция будет следить за судьбой семьи Еримбетовых.

Анастасия ПАСТУХОВА

фото Владимира ИСТОМИНА