В Атырау
-1 
Гостем очередной онлайн - конференции «АЖ» стал начальник управления природных ресурсов и регулирования природопользования Ербол КУАНОВ.
ПЕРЕПИСЬ КАСПИЯ
– В феврале ваше управление презентовало итоги проекта «Исследование состояния животного мира северо-восточного Каспия в условиях повышенного антропогенного воздействия». В связи с этим проектом мною было направлено письмо, в котором предлагалось интегрировать следующие этапы данного проекта с проектами Каспийской экологической программы и «Каспиан Сил Проджект», так как на КЭП и КСП уже были выделены и освоены миллионы долларов из бюджета РК и нефтяных компаний. В этом же письме высказывалась озабоченность возможной неэффективностью освоения средств. Также в письме было предложено размещать все материалы проекта «Исследование состояния животного мира северо-восточного Каспия в условиях повышенного антропогенного воздействия» на сайте управления. Но как показал мониторинг сайта, этого еще не сделано. Поэтому еще раз прошу вывесить их для обозрения общественности.
Председатель НПО «Арлан»
Макс Бокаев
– К сожалению, сайт вообще обновляется нечасто, это связано с некоторыми техническими проблемами. Это не глобальный вопрос, сделаем. Материалы на стадии перевода с казахского языка на русский, как будут готовы – обещаю, будут вывешены (адрес сайта управления www.tabigatatyrau.kz.– Прим. З.Б.). Если Макса устраивает казахский язык изложения, он может хоть завтра прийти в управление и забрать.
Упомянутый отчет – это далеко не итоги проекта, это лишь начало работ, просто нам хотелось выслушать мнение ученых и общественных деятелей и уже с их замечаниями и дополнениями продолжить работу в следующем году. Такое исследование ведут недропользователи, но мы решили сделать сами и сравнить эти данные с теми, которые будут, когда начнется бурение. Мы начали исследование в 2010 году, но чтобы иметь точную картину, разового наблюдения недостаточно – это скажет вам любой ученый и исследователь. Говорить о каких-то результатах уместно лишь после трех лет наблюдений. В следующем году работы будут продолжены, с выводами и результатами общественность будет ознакомлена после завершения минимального трехлетнего исследования.
– По утверждению доссорцев, при очистке вагонов на терминале по упаковке серы в п. Доссор остатки серы загрязняют окружающую среду. Что вы можете сказать по этому поводу?
М. Бокаев
– После многочисленных обращений жителей Доссора по поручению руководства области мы направили соответствующее письмо в облпрокуратуру. Была назначена проверка деятельности компании «Доссор процессинг». По представлению природоохранной прокуратуры Жайык-Каспийский департамент экологии приостановил действие выданного им же разрешения до устранения нарушения норм экологического законодательства, а следом аннулировал это разрешение. На сегодня цистерны из-под серы не очищают, только после нефтепродуктов. Но комиссия рекомендовала ТОО «ТШО» рассмотреть возможность выноса таких тупиков за черту города Кульсары.
– Как решается вопрос с дноуглубительными работами на реках Урал, Жем, Кигач, а также очистки берегов этих рек от мусора. Эти работы или не проводятся, или проводятся несвоевременно. На сайте вашего управления я обнаружил копию протокола по итогам государственных закупок на разработку ТЭО гидромелиоративных работ на р. Урал. Какие меры предпринимаются в этом направлении? Можно ли надеяться жителям области на выделение акиматом ресурсов для очистки русел рек?
М. Бокаев
– Что делается для прекращения заиления Урала?
– В последние годы проблема реки Урал стала самой острой, поскольку это единственный источник пресной воды. Аким области держит этот вопрос на личном контроле. Мы не раз советовались с учеными, российскими, западноказахстанскими, и решили начать дноуглубительные работы самостоятельно. Хотя, учитывая трансграничный статус Урала, должны бы приступить к работе вместе с соседями. Но ждать времени нет. В прошлом году было выдано 10 млн тенге на разработку ТЭО по проекту повышения водности и улучшения гидрологического режима реки Урал. Выявлено всего 33 переката по руслу, которые надо убрать и очистить. Перекаты мешают нормальному движению воды. Как я уже упомянул, статус у Урала трансграничный, поэтому на такого рода работы деньги должен выделять республиканский бюджет. Нужно 1,7 миллиарда тенге до 2016 года. Мы направили заявку, которую включили в законопроект о бюджете на 2012 год. Проект уже одобрен соответствующими отраслевыми министерствами, поддержан минфином. В данное время разрабатывается проектно-сметная документация (ПСД). При получении госэкспертизы данный проект будет включен в бюджеты 2012-2016 гг. За один год все убрать нельзя – это экологически опасно. Проект очень сложный, рискованный, потому что некоторые перекаты стали местом нерестилищ, гнездования рыбы, и их мы убирать не можем, по возможности они будут просто очищены. Некоторые места нереста или зимовальные ямы вообще нельзя трогать – все это учтено в проекте. ПСД готова и находится на стадии согласования, с 2012 года начнется работа.
СВАЛКУ РЕКУЛЬТИВИРУЮТ
– Новые полигоны и терминалы по раздельному сбору мусора не решат проблему пожаров на городской свалке с выделением свалочного газа. Программа максимум –их утилизация и дальнейшее использование. Программа минимум –отвод с территории мусорного полигона и отжиг на факелах. Утилизация с дальнейшим использованием газов со свалки очень дорого стоит, хотя отказываться полностью от этого пути неправильно. Но отжиг на факелах позволит решить проблему быстрее, ведь каждый вдох отравленного дыма горожанам грозит тяжелейшими заболеваниями. Предлагаю акимату объявить конкурс на лучший проект ликвидации возгораний на свалке. От себя могу добавить, что имеющийся в Атырау потенциал нефтяных компаний позволит решить эту проблему быстро и эффективно. Например, с помощью так называемого горизонтального бурения.
С.Т.
– Начну с того, что отходы делятся на производственные и бытовые – это отходы потребления. Ни один действующий в Атырау полигон не соответствует санитарным нормам. В 2010 году в рамках программы охраны окружающей среды мы разработали Программу управления отходами на 2011-2013 гг. – по требованию Экологического кодекса. В этом году наше управление её презентовало, сведения о программе были опубликованы и в «Ак Жайыке» в том числе. Идея такая – обеспечить собственными полигонами районы области. В начале ноября должна была состояться сессия маслихата, который и должен был как представительный орган утвердить этот документ. Но из-за известных событий (роспуск мажилиса и последующая смена состава маслихатов. – Прим. З. Б.), полагаю, утверждение теперь состоится не раньше января. Если программа будет утверждена местными депутатами, мы сделаем технико-экономическое обоснование (ТЭО) полигонов для каждого райцентра. Это будут полигоны для твердых бытовых отходов, отвечающие всем современным требованиям. Поскольку у нас есть очень отдаленные от райцентров пункты, вывозить мусор оттуда в райцентры будет неэффективно, учитывая это, в отдаленных селах будут построены собственные полигоны. Например, большой полигон в п. Ганюшкино Курмангазинского района и средних размеров полигон для расположенных неподалеку друг от друга сел Уштаган, Суюндук, Балкудук…
В общем, полигонов будет 10 только для районов. Насчет городского: он строится. И в нем уже учтена упомянутая в вопросе новая система газоуловителей. Упрощенно схема выглядит так: на дне свалочной массы лежит труба с отверстиями, в которую втягивается накопленный свалочный газ, который будет отводиться на факелы.
Когда будет запущен новый полигон (в первом полугодии 2012 года), мы изучим рынок и решим, что делать со старой свалкой – поскольку внедрять что-то на действующей свалке невозможно. Есть два пути: ликвидировать на бюджетные средства как источник загрязнений (чего требует Экологический кодекс) или же изыскать возможность использовать свалку как сырьевую базу для предпринимателей (что предпочтительней, поскольку ликвидация – проект затратный). Предложить ее китайцам, например, всем известна их способность извлекать пользу из мусора. То есть решить эту проблему за счет природопользователей.
– Сколько может стоить проект рекультивации свалки?
– Невозможно ответить на этот вопрос, не проведя ТЭО.
– Что мешает сортировать и распродавать кому-то нужный мусор уже сейчас, не накапливая лишнего?
– Во-первых, это вопрос не ко мне. Фактически свалкой управляет КГП «Спецавтобаза», на балансе которого она находится. Формально делать это им мешает юридический статус – у свалки нет статуса полигона, а значит, такого рода сделки нелегитимны.
– А сколько лет потенциально будет гореть эта свалка после закрытия, если ее не ликвидировать?
– Она может гореть еще не один десяток лет.
ЭМИССИИ ОТВОЁВАНЫ
– По государственной Программе освоения казахстанского сектора Каспийского моря (КСКМ) еще до начала добычи нефти в 2012-2013 гг. должна быть выполнена работа по обязательному функциональному зонированию всей площади КСКМ и исследованию морской флоры и фауны. То есть необходимо зафиксировать нынешнее природное состояние существующей окружающей среды в КСКМ. Эта фиксация необходима для того, чтобы от нее можно было отталкиваться при отслеживании изменений экологической ситуации (мониторинг), которые непременно возникнут при нефтяных разработках на Каспии в течение всего нынешнего столетия. И поднимать эту тему надо в госорганах регионального уровня, а затем уже в правительстве. Осуществили ли нефтяные компании Северо-Каспийского консорциума и госорганы эту важнейшую часть государственной программы?
Председатель НПО «Каспий Табигаты» Махамбет Хакимов
– Аджип проводит фоновые исследования. Другой вопрос: верим ли мы этим исследованиям. Поэтому наше управление по своей инициативе проводит такое исследование.
– С первых лет существования нашего НПО (с 1998 г.) мы не раз предлагали нефтяным компаниям, которые застраховали себя за счет будущих доходов с морской нефтедобычи, осуществить специальное страхование природы Каспия и местных жителей и тоже за счет будущих нефтедоходов. Граждане и природа имеют на это полное право, ибо именно их безопасному существованию в XXI веке грозит деятельность нефтяных компаний на морском шельфе. Не пора ли государственным органам и депутатам всех уровней (начинать надо с местного уровня) инициировать соответствующие поправки к экологическим положениям законов РК и как гарантии хоть какой-то защиты от негативных последствий морской нефтедобычи разработать и осуществить страховой полис для населения и природы Прикаспия?
М. Хакимов
– Этот вопрос с господином Хакимовым мы обсуждали не раз. Нефтяные компании могут открыть фонд или страховой полис, заложить туда предполагаемую прибыль и, если что-то случится, использовать эти средства для ликвидации последствий и т. п. Была идея также создать Совет устойчивого развития Каспийского моря, был даже разработан проект меморандума. Идея здравая, это как гарантийный депозит: хочешь добывать нефть, открой счет и держи определенную сумму как гарантию для нас. Но это очень сложный и емкий проект, требующий юридической коррекции. Необходимо создать Совет, в который, кроме неправительственных гражданских организаций, входили бы сами нефтяники, госорганы. И мы не исключаем эту возможность.
– Различные штрафы в миллиарды тенге, наложенные на недропользователей, – это не бонус, не роялти, не какая-нибудь награда или премия, а элементарное и неотвратимое наказание за осознанное отравление здоровья людей и окружающей среды в районе добычи и переработки минеральных ресурсов. Соответственно госорганам и общественности надо добиться того, чтобы 100% этих средств аккумулировалось в местном бюджете или сделать их основой регионального фонда. Это нужно для решения наших насущных экологических и социальных проблем. А для уважаемых министерств более чем достаточно тех средств, которые они получают с прибылей добывающей промышленности – там счет и так идет уже на миллиарды долларов. Наша рекомендация не является проявлением какого-либо сепаратизма или местничества, это необходимость для защиты главного богатства Казахстана – здоровья казахстанцев и природы.
М. Хакимов
– МООС выступает за идею централизации платы за эмиссии в республиканском фонде. Она кажется мне абсурдной. И, уверен, не только мне – яды попадают в наши легкие, а компенсацию получает Астана. Что вы предпринимаете, чтобы остановить ваше профильное министерство? Сколько процентов экологических штрафов фонда по эковыплатам будет формировать Атырау?
– Всё правильно. Но пока Бюджетный кодекс регулирует этот вопрос, все «штрафы, административные взыскания и суммы ущерба, причиненного окружающей среде», направляются в республиканский бюджет – таково требование действующего законодательства. Это закон, никто не обсуждает его правильность или неправильность, но могут быть мнения. Плата за эмиссию – один из видов налоговых платежей – и поэтому поступает в местный бюджет. Вопрос необходимости оставлять штрафы в облбюджетах наравне с платежами поднимался не раз. Конечно, это могло бы решить многие проблемы. Но у минфина такая позиция: поскольку штрафы налагаются органами, финансируемыми республиканским бюджетом, отправляться они должны туда же.
По второму вопросу уточню – не МООС, а депутаты сената высказываются за идею централизации платежей за эмиссии, мол, уполномоченный орган (МООС) сам бы их затем распределял. А где гарантии, что министр будет решать проблемы Атырауской области?! Хотя ущерб наносится нам, страдает местное население, растут показатели по тяжелым заболеваниям у нас… Так о чем вообще речь?! Мы отстояли этот вопрос в министерстве. Платежи за эмиссии будут оставаться в нашем бюджете.
Я не могу назвать точно, сколько процентов такого фонда формировал бы Атырау. Но никто в Астане не учитывает, что платы от эмиссий опосредованно поступают в республиканский бюджет, таково мое альтернативное мнение. Поясню. Согласно нормам бюджетного законодательства, платежи за эмиссии в окружающую среду составляют доходную часть облбюджета, то есть поступают в общую казну. Так как наша область является донорской, от нас идут изъятия в республиканский бюджет. А поскольку платежи за эмиссии составляют общую доходную часть, изъятия касаются и их. К примеру в 2008 году в бюджет области поступило 10 миллиардов тенге только платежей за эмиссию, из них фактически 18-20% поступили в республиканскую казну.
БУДУТ И ПИТОМНИК, И ПОЛИВНОЙ ВОДОПРОВОД
– Большой общественный резонанс вызвал проект по озеленению города и некоторых районов. Как справедливо заметили многие горожане, идея посадки в атыраускую почву экзотических видов деревьев была не до конца продуманным решением. Высаживать в Атырау саженцы, привезенные из питомников других городов, тоже не лучший вариант. Предлагаю возродить питомники, лесхозы, которые существовали в Атырау в 60-70-е годы. Каждый год тысячи карагачей сбрасывают тонны семян. Если систематизировать сбор, высадку и уход за этими семенами, то можно решить как минимум одну проблему – озеленение города, причем при относительно небольших затратах. Всем известно, что карагач прорастает в самых неожиданных местах и не в самых благоприятных условиях. Для проращивания семян карагача необходимо два ключевых фактора: темнота и вода. Весной прошлого года я закопал на небольшой глубине (10-15 см) килограмм семян карагача и поливал время от времени. Результат – 20-30 ростков. Предлагаю управлению заняться популяризацией подобного метода озеленения города. А если акимат возьмет на себя еще и полив, то Атырау точно станет городом-садом.
С. Султангалиев
– Читателям газеты уже известно о созданной по инициативе акима области программе озеленения города Атырау и прилегающих территорий до 2020 года. В рамках этой программы рассматриваются все возможности, все варианты. Как я понял, речь идет о метасеквойе. Но вопрос не ко мне – этим проектом занимался городской акимат. Я занимаюсь лесозащитным поясом. Читатель прав – питомник необходим, если мы собираемся сажать деревья миллионами. На территории Махамбетского района мы выбрали участок, где будем создавать питомник. Поливной водопровод будет в ближайшие годы. Уже рассматривается проект строительства 77-километрового водопровода, который на 90% решит проблему полива городских насаждений.
ГДЕ ТЫ БУДЕШЬ, КОГДА ПОЙДЁТ НЕФТЬ КАШАГАНА?
– Сколько вам лет, есть ли семья? Судя по всему, вы молоды и делаете стремительную карьеру. Это чтобы перебраться поскорее в Астану, когда начнут функционировать все «проекты века» (Кашаган, комплекс ароматики на АНПЗ, Карабатан и др.)?
А. Ермекбаев
– Мне 30 лет, семьи нет. Карьеру начал после завершения учебы в Атырауском университете имени Халела Досмухамедова на юридическом факультете в 2002 г. По второму образованию я нефтяник. С 2003 года работаю в сфере охраны окружающей среды. Где я буду через пару лет? Не знаю. Я госслужащий, дал клятву, если государство сочтет нужным направить в другой регион: Семипалатинск или ту же Астану, без разницы, буду работать там. А из Атырау сбегать не собираюсь.
– Мне известны кое-какие сведения о серьезной угрозе экологии края и здоровью людей. Куда мне следует обращаться, оставаясь анонимным в целях самозащиты?
– Звоните мне. Скорее всего, это сотрудник иностранной компании, им такое поведение свойственно – боятся потерять работу или преследований. Любые сведения, сообщенные мне, я могу перепроверить сам или направить в органы, способные их проверить. Анонимность источника будет сохранена.
– Никак не можем получить карьер для добычи грунта. Когда кончится действие моратория и какая в нем необходимость?
ИП
– Мораторий, действующий с 2007 года, не снят. Когда закончится, неизвестно.
– Экологическое законодательство действует таким образом, что недропользователям выгоднее нас травить и откупаться пусть даже миллиардными штрафами, о которых вы и ваши коллеги любите рапортовать. А не пора ли ужесточить закон и заставить их работать в рамках именно наших законов и наших экологических интересов, выполнять экологические требования, соблюдать режим повышенной техники безопасности?
– Есть конкретные действенные меры для привлечения недобросовестных недропользователей к ответственности. Это приостановление действия разрешения с последующим аннулированием. Затем приостанавливается деятельность и аннулируется лицензия. Этим должен заниматься уполномоченный орган, то есть министерство охраны окружающей среды и его территориальные подразделения. Насчет штрафов – любое противоправное действие должно быть наказано и наказывается.
– Что с ериком Мостовым? Этот проект скорее жив или скорее мёртв? Его строительство завершено?
– Ерик будет задействован в программе озеленения, вдоль канала будет создана лесная полоса, а вода из ерика будет использоваться для поливного водопровода. Насчет завершенности работ мне сказать нечего – проект разрабатывался задолго до начала моей работы здесь, я его не видел и о содержании говорить не могу.
КТО БУДЕТ СЛУШАТЬ МУЗЫКУ?
– АНПЗ проводит исследование здоровья людей за счет собственных средств. Не получится ли потом, что тот, кто платит, тот и слушает музыку? Какие результаты?
– О результатах говорить рано – исследования еще ведутся. На АНПЗ поступало много жалоб от жителей. Поэтому на одном из заседаний облкомиссии ООС было принято решение о необходимости проведения комплексного исследования воздействия завода и других производственных объектов в черте города на здоровье населения и окружающую среду г. Атырау. Насколько легитимна практика оплаты таких исследований самим недропользователем? Техническое задание этой работы было одобрено комиссией и рассмотрено учеными, Муфтахом Диаровым, например, уполномоченными органами и НПО. Соответственно и результаты работы будут приниматься этими же людьми. Если их не устроит, значит, и мы не поверим.
– Что-то в последнее время не слышно о протекающих скважинах в море. Они что, уже все законсервированы? Разве это возможно, ведь среда, в которой они пребывают постоянно – соленая морская вода, не может гарантировать стабильного результата по консервации.
– Аварийные скважины есть и сегодня, но ежегодное финансирование работ по ликвидации этих скважин уменьшается. Мы обращались с этим вопросом в министерство индустрии и новых технологий, хотим добиться ускорения работ и полной ликвидации проблемы.
– Прочитал недавно сообщение о резервировании земель для создания Балбулакского и Тасшагылского государственных природных заказников. Очень хорошая новость. Также хочу предложить управлению создать ООПТ на территории Жылыойского района, вокруг меловых гор в местности Иманкара.
М. Бокаев
– В 2008 году по заявке нашего управления была создана схема особо охраняемых природных территорий местного значения. Этот документ, согласно действующему законодательству, служит основанием для создания ООПТ. В результате мы сделали естественное научное обоснование (ЕНО) и ТЭО создания Балбулакского и Тасшагылского природных заказников, а сегодня уже занимаемся резервированием земель. В этом году мы сделали дополнение к ранее разработанной схеме и включили туда меловые горы Аккерегешин, Иманкара и Жельтау. Теперь предстоит работа по ЕНО и ТЭО.
– Как распорядились знаменитыми 37 миллиардами ТШО?
– Я тогда был юристом Жайык-Каспийского департамента экологии МООС, лично принимал участие в этом процессе. Деньги остались в области, к их распределению я тогда отношения не имел. Но насколько мне известно, именно на эти средства были построены берегоукрепительные сооружения, мосты, дороги и многое другое.
– Любое производственное предприятие можно привлечь к ответственности за тепловые выбросы в окружающую среду, но законодательство недостаточно четко регулирует этот вопрос, порождая таким образом почву для коррупции. Как ведется учет и расчет такого рода эмиссий?
– Методика расчета тепловых загрязнений отсутствует, раньше была. Предприятия сами рассчитывают и платят. Как – вопрос к министерству охраны окружающей среды. Но ситуация именно такова.
– Компания «Адани» приступила к реализации проекта «Озеленяемые территории в санитарно-защитной зоне Западного Ескене» на Карабатане, заказчиком которого является Аджип ККО. Поставки саженцев осуществляются из 5 питомников Казахстана. На долю самого крупного поставщика – атырауского ТОО «ЭкоСтройСтандарт» приходится около 50% всего посадочного материала. В связи с этим мы хотели бы узнать о намеченных проектах наших крупных компаний в рамках программы озеленения, принятой акимом области Бергеем РЫСКАЛИЕВЫМ. Мы могли бы принять активное участие в проектировании санитарно-защитных и лесозащитных зон, парков, а также в формировании ассортимента посадочного материала. В данный момент мы располагаем несколькими проектами и предложениями, которые могут внести значительные положительные изменения в структуру и методику озеленения города.
Директор ТОО «ЭкоСтройСтандарт» Берикбай Умиров
– Аджип действительно 22 ноября презентует санитарно-защитную зону. Другие иностранные компании также участвуют в этом проекте. Информация о том, какие участки за какими компаниями закреплены, в СМИ уже была. АНПЗ и КазТрансОйл сейчас рассматривают наше предложение. Но так как это «дочки» нацкомпании «КазМунайГаз», они не могут решить этот вопрос самостоятельно, он решается на республиканском уровне. От нас соответствующие письма направлены. Я готов лично встретиться с Умировым и другими заинтересованными в озеленении области специалистами и обсудить их идеи. Мы принимаем любые предложения, ищем методики, изучаем даже те, которые были разработаны при Союзе. К тому же мы можем порекомендовать эти компании как партнеров.
– Собираются ли возобновлять добычу боратовой руды под Индером?
– Да, этим занимается АО «КазИнвест-Недра». Сейчас рассматривается вопрос строительства им же завода по выпуску борной кислоты и т.п. в ближайшее время. Возможно, уже в будущем году.
ХОТИМ ВСЁ ЗНАТЬ: ЧЕМ ДЫШИТ ГОРОД?
– Возможна ли установка приборов для измерения уровня вредных веществ в атмосфере с выводом данных на мониторы, установленные на улицах города, а также в интернет?
– Сейчас по городу установлены 20 станций Аджипа и 4 станции АНПЗ, которые выдают... разные сведения. Например, аджиповская станция показывает превышение по ингредиентам, а заводская – нет. Странно, да? Сейчас мы анализируем результаты полученных данных, итоги будут обнародованы в январе следующего года. Насчет мониторов. Я не вижу в этом необходимости. Природа не придумала лучшего прибора, чем человеческое обоняние. Если нос чует, значит, можно быть уверенным. Ну, например, будет написано: уровень сероводорода превышает норму в 3 раза, и что, горожане побегут прятаться в герметичные капсулы? А такие есть?
– Технически это возможно или нет? На мой взгляд, идея оригинальна – где, как не в нашем городе необходимо такого рода информативное табло о состоянии вдыхаемого атмосферного воздуха. Горожане вправе знать, травят их или нет, а выяснение виновника уже дело других: природоохранной прокуратуры, например. Просто само наличие такого гаджета заметно мобилизовало бы ответственные за охрану окружающей среды органы.
– Убедили. И зюминка есть, надо рассмотреть предложение. Этот вопрос я задам владельцам станций автоматического мониторинга качества атмосферного воздуха. Технической стороной вопроса я не владею, но постараюсь выяснить, и если это возможно – предложу АНПЗ и Аджипу это устроить.
Записала Зульфия БАЙНЕКЕЕВА
Фото В. Истомина