В Атырау
-1 
В «АЖ» №21 от 26 мая этого года была опубликована статья «Нары для нефтяника, ров для поэта», которая вызвала, без преувеличения, широкий общественный резонанс в стране. В статье по-новому раскрываются обстоятельства гибели репрессированного казахского поэта Магжана ЖУМАБАЕВА, о которых поведал кульсаринский аксакал Абдулла АБДРАХМАНОВ. До сих пор считалось, что поэт был расстрелян в 1938 году, но Абдулла Абдрахманов сидел и общался с ним в послевоенных колымских лагерях и был свидетелем его смерти от голода и болезней в январе 1951 года.
После нашей публикации на поиски могилы поэта в Магаданскую область Российской Федерации отправилась экспедиция, в состав которой, помимо Абдуллы Абдрахманова и корреспондента «АЖ», вошли родственницы поэта Райхан ЖУМАБАЕВА и Шайзада БЕКИШЕВА, главный редактор газеты «Жас Алаш» Рысбек САРСЕНБАЙ иатырауский телеоператор Нурбол МУГАЛИМ. Профинансировал поездку аким Мангистауской области Крымбек КУШЕРБАЕВ.
ЗВЁЗДЫ МАГАДАНСКОГО ЭФИРА
Признаться, я очень переживала, как перенесёт столь дальнюю дорогу 90-летний Абдулла Абдрахманов, с которого, собственно, вся эта история и началась. Однако могучий аксакал всю поездку держался молодцом.
Перелет по маршруту Атырау – Москва – Магадан занял в общей сложности более десяти часов.
В аэропорту нас встретил работник Магаданского областного управления культуры Сергей Алексеевич. Не успели мы разместиться в гостиничных номерах, как в двери постучали наши магаданские коллеги-журналисты. Пришлось провести импровизированный брифинг. Рысбек Сарсенбай рассказал местной прессе о цели нашего приезда. А к вечеру телеканалы ГТРК «Магадан», ОАО «ТВ-Колыма-Плюс» и другие местные СМИ наперебой вещали о том, что казахстанцы приехали на Колыму искать могилу своего репрессированного поэта.
В тот же день мы встретились с заместителем губернатора Магаданской области Анатолием ПОЛОЖИЕВЫМ. Узнав о намерении аксакала Абдуллы побывать в Сусуманском районе, где он отбывал свой срок, Анатолий Владимирович предупредил нас:
– Дорога очень тяжёлая, вам придется отмахать туда и обратно в общей сложности 1400 километров. Ну, если человек там сидел, понимаю, он хочет вспомнить былое, увидеть всё своими глазами. Но ещё раз говорю, колымская трасса есть колымская трасса, она построена заключенными с кайлом да лопатой. На некоторых перевалах у нас даже нет населённых пунктов в радиусе ближайших 300 километров.
Надо отдать должное Положиеву, он принял в нашей поездке деятельное участие. Тут же позвонил руководству УВД Магаданской области и дал конкретные задания.
– Я вас хорошо понимаю. Мой дед сидел в сталинских лагерях, – вспомнил заместитель губернатора и продолжил: – К сожалению, наша Колыма в народе ассоциируется с лагерями, и мы жили в таком государстве, где людей действительно не щадили. Но сегодня наш край преобразился, мы добываем золото, рыбу.
Затем мы обменялись подарками. Сначала Шайзада Бекишева от нашего имени вручила Анатолию Положиеву статуэтку золотого человека. В ответ он подарил А. Абдрахманову большую иллюстрированную книгу «Золотая Колыма».
МЕДВЕДИ НАРУШАЮТ ПДД
На следующий день на Газели мы тронулись в путь в направлении райцентра Сусуман. Предварительно заручились обещанием начальника информационного центра УВД Магаданской области Михаила СЕРЁГИНА поискать в архиве документы, связанные с нашим делом.
Дорога в самом деле была тяжелая. Повторюсь, больше всего я переживала за деда. Многие знакомые перед отъездом говорили, что я совершаю необдуманный поступок, вовлекая его в такую поездку. Но попробовали бы вы его отговорить! Долг перед великим сыном народа оказался превыше всего.
«А ведь эта дорога стоит на костях заключённых», – подумала я и невольно вздрогнула… Проехали множество речек, оставили позади несколько крутых горных перевалов. Позже я их посчитала, их было аж семь: Хабеля, Карамкена, Яблоневый, Болотный, Черное озеро, Дедушкина Лысина, Гербинского... Трасса тянулась вдоль расположенных на большой высоте золотодобывающих карьеров, которые функционируют до сих пор. Вдоль этой дороги располагались «исправительно-трудовые лагеря» Дальстроя, организованного в тридцатые годы. В сталинские годы здесь сидели лучшие умы и таланты СССР. Всех, кто прибывал в Магадан, этапировали по известному маршруту: Палатка – Атка – Мякит – Оротукан – Дебин – Ягодное – Сусуман – Мальдяк...
И вдруг дорогу нам перешёл медведь. За ним последовали два медвежонка. Они не обратили никакого внимания на нашу машину, вели себя по-хозяйски.
– А чего им бояться? Они тут хозяева, это мы гости, – сказал Сергей Алексеевич.
По его словам, в холодные дни бывает так, что медведи гуляют в прямом смысле по населённым пунктам, разыскивая мусорки, словно бомжи. Даже привёл интересную статистику: на 16 жителей области приходится по одному медведю. Учитывая, что численность населения Магаданской области составляет около 100 тысяч человек, несложно подсчитать и количество медведей.
Дорога заняла в общей сложности 14 часов, в посёлок Сусуман мы прибыли в 11 вечера. Нас радушно встретила руководитель управления по делам молодёжи, культуры и спорта Сусуманского района Антонина КЛЮЕВА.
ЧЕРЕЗ ЗАБРОШЕННОЕ КЛАДБИЩЕ ЗЭКОВ
19 августа утром нас ждала встреча с и. о. главы района Натальей ЛЕБЕДЕВОЙ изаместителем главы по социальным вопросам Екатериной ПОСТНИКОВОЙ. Они были восхищены силой духа Абдуллы ата и не скрывали этого. А он скромно продолжал свой рассказ:
– Сусуман был одним из самых богатых районов. Тут добывалось не только золото, но и уголь. Летал самолёт до Магадана. Помню, когда освободили меня и моего друга из Туркмении Байрамгельды, я посадил его на самолёт до Магадана. Теперь-то он не летает, раз нам пришлось на машине ехать?
– Да, вы правы, – сказала, не скрывая удивления, Екатерина Яковлевна. – У вас поразительная память. Раньше самолёт курсировал каждый день, сейчас полёты временно приостановлены и возобновятся через пару месяцев.
По словам работников районной администрации, от лагерных бараков ничего не осталось, всё снесли. Но Абдулла настойчиво просил немедленно отвезти его в село Берелех, которое находится буквально в 5 километрах от Сусумана. Именно там был его лагерь.
Конечно, сейчас здесь совсем другой ландшафт. Стоят жилые домики, гаражи… Конечно, никто из нас не говорил об этом вслух, но всех мучил один вопрос: сможет ли Абдулла ата вспомнить то место, где находились лагерные бараки. По выражению лица нашего старца было видно, сколько же и каких на него нахлынуло воспоминаний. Но не давая себе «рассиропиться», он сразу же пустился на поиски, указав выплывший в памяти ориентир: котёл отопления. Антонина Парфёновна тотчас приказала водителю: «трогай к старой котельной». Увидев чудом сохранившийся отопительный котёл, старик зашагал ещё быстрее. Ориентируясь на котельную, он указал те места, где предположительно располагался барак, а затем занялся поисками места, где они работали – напомним, будучи лагерником, он сотоварищи промывал золото. Аксакал подошёл к берегу реки Берелех и сказал:
– Вот здесь мы работали.
Сразу же бросились в глаза груды камней, извлечённых много лет назад при промывке руды.
– Помню всё это, как сейчас. Вон там добывали золото, вот здесь его промывали. Всё это надо было успеть за три летних месяца. А зимой температура доходила до 60 градусов мороза, – сказал Абдулла ата.
Затем мы вернулись на территорию бывшего лагеря, и он показал рукой:
– Вот здесь располагались наши бараки. А рядом, в более крупном бараке, жил Магжан Жумабаев. А тут располагался двор, в котором иногда мы перекидывались парой слов, – вспоминает старик, утирая слезу.
Затем он повёл нас на старое заброшенное кладбище, располагавшееся метрах в пятистах.
– Всех умерших лагерников закапывали здесь. Ставили деревянную табличку с именем. Надо найти дощечку с надписью «1951 год», там имя Сергей или Алексей. Магжан похоронен неподалеку от той могилы, – говорит Абдулла ата.
Мы тщательно обследуем территорию с холмиками и сохранившимися кое-где табличками. Чем дальше, тем труднее продвигаться – почва становится болотистой. Но выручают кирзовые сапоги, заблаговременно выданные нам Антониной Парфёновной.
На тех табличках, что ещё сохранились, стоят даты от 37-го до 51-го года. Если учесть, что Магжан Жумабаев, по словам Абдуллы ата, умер в январе 1951 года, то вне всяких сомнений он захоронен именно на этом кладбище. Вот только конкретное место нам найти, увы, так и не удалось. Мы преклонили колени у стоящего посреди этого заброшенного кладбища одинокого деревца. Райхан Жумабаева и Шайзада Бекишева повязали на веточку лоскутки из белой материи. Горсть родной земли, которую родственницы поэта привезли с кладбища в селе Жаналык близ Алматы, где захоронены жертвы репрессий, мы разбросали по этой напоённой слезами и кровью земле. Абдулла ата прочитал молитву. Нас до глубины души тронули слёзы оплакивавших своего дорогого предка Райхан и Шайзады апа, расплакались и мы. Да примет дух великого поэта наши запоздалые пожелания!.. Пусть вознесётся душа его к небесам, и будет пухом ему земля!
МАГЖАН СОХРАНЯЛ ГОРДОСТЬ ДО КОНЦА
Чуть позже, когда эмоции немного улеглись, аксакал начал вспоминать поэта, а мы пытались помочь ему в этом своими вопросами.
– Именно в этом лагере я познакомился с Магжаном Жумабаевым. Многие заключённые общались с ним, просили у него совета, слушали его рассказы. Конечно, условий для раскрепощенного общения у заключенных не было, все опасались стукачей. Магжан для меня всегда был святым человеком. Он знал несколько языков, свободно разговаривал с русскими, представителями других национальностей. С нами сидел туркмен Байрамгельды, фамилии, к сожалению не помню. Был ещё один заключенный из Булаева (район в Северо-Казахстанской области) – Саттар Казангапов. Остальных не помню.
– А каким Вам запомнился Магжан Жумабаев?
– У Магжана была очень горделивая походка (Абдулла ата изобразил). При разговоре он не смотрел собеседнику прямо в лицо, а сидел вполоборота, чуть боком. Голос его был мягкий и проникновенный. Мне запомнился его рассказ о том, что он был членом партии «Алаш», руководители и сторонники которой подверглись преследованиям и были заключены под стражу. Он говорил, что правой рукой Сталина в Казахстане намерен стать Жумабай Шаяхметов, левой рукой Голощёкина – Сабит Муканов, казахским Майкевским (имеется в виду Маяковский. – С. Т.) – Аскар Токмагамбетов. Он часто делился своим желанием увидеть Сабита Муканова и посмотреть ему в глаза. Внутренне мы понимали, чем вызвано такое сильное желание.
– Что вам ещё запомнилось?
– Он рассказывал о притеснениях представителей казахской интеллигенции, о том, как в одночасье его соратники оказывались «врагами народа». В первый раз он отбывал срок где-то в Сибири. Когда он вернулся на родину, Сабит Муканов помог ему устроиться на работу. Но впоследствии он же донес на Магжана. Поэт говорил, что Муканов пересажал всех деятелей культуры и оставил на свободе только одного, которого назначил редактором.
– Как вы узнали о смерти Магжана Жумабаева?
– Как обычно, рано утром перед отправкой на работы нас выстраивали на плацу. В строю я и узнал о его кончине. В лагерях были специальные бригады, которые занимались захоронением умерших. Я видел, как могильщики несли его бездыханное тело. Я не смог проститься с Магжаном, потому что часовой не пустил меня к нему. Лишь про себя я прошептал слова молитвы, на мои глаза навернулись слёзы.
– Что стало причиной смерти Магжана?
– Его здоровье было подорвано перенесенными лишениями. Тем, кто не выходил на работу по состоянию здоровья, выдавали только 400 граммов хлеба. Мы относили ему, кто сколько мог, немножко хлеба и чая из своих паек. Он часто пил очень густо заваренный чай – чифирь. Незадолго до смерти его тело сильно раздулось, он перестал ходить и передвигался на четвереньках. Он заболел цингой – воспалились десны, да так, что он не мог разжевать пищу. Вот так он и ушел из жизни.
– Не знаете ли вы, какие стихи написал Магжан?
– Я был человек малограмотный. О том, что он был большим поэтом, я узнал намного позже. Видимо, потеряв всякую надежду на свое выздоровление, как-то он вручил мне свой блокнот. Многие из записей в нем были сделаны на арабском языке, я не смог их прочитать. Магжан просил меня передать блокнот любому человеку из Алма-Аты. Этот блокнот у меня выкрали в поезде, когда я возвращался на родину. Я до сих пор виню себя за это, потому что нет мне оправдания.
Сания ТОЙКЕН
Атырау – Магадан – Сусуман – Берелех – Магадан – Атырау
Фото автора
(Окончание в номере №37)