Атырау, 29 марта 11:42
 ясноВ Атырау +10
$ 448.15
€ 483.46
₽ 4.86

Бруно Жарден: «Может ли Кашаган стать убыточным? Это очень хороший вопрос!»

22 045 просмотров


В своем первом интервью нашей газете управляющий директор консорциума North Caspian Operating Company N.V. (NCOC) Бруно ЖАРДЕН (на снимке) уточнил сумму инвестиций в проект Кашаган и выразил надежду, что в ближайшие 50 лет трубы менять не придется.


«ЗАМЕНА ТРУБ СТОИЛА ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ДОРОГО»

- НКОК получил компенсацию ущерба от компании, которая поставила растрескавшиеся трубы? Во сколько оценен нанесенный ущерб?

- Нам пришлось заменить два трубопровода, соединяющих наши наземный комплекс и морской. Вопрос был решен. Что касается стоимости замены трубопровода –  вся стоимость работ была невозмещаемой и оплачена из средств консорциума нашими акционерами.

- О какой сумме идет речь? Консорциум получит свои деньги с виновника аварии?

- Это вопрос больше для инвесторов. Что я могу сказать? Да, есть страховка. Да, в настоящее время консорциум проводит переговоры со страховщиком о размерах выплаты, но процесс только запущен, он сложный, всё только начинается. Это обычный нормальный процесс переговоров.

- Стоимость работ по замене.

- Это не та информация, которой мы с вами можем делиться. Но могу сказать – это было дорого, очень дорого. И это была очень сложная операция. Как вы знаете, у нас ушло два года на замену, и без того непростые условия работы на мелководье Северного Каспия были усложнены климатическими особенностями. Одним из вызовов, с которыми мы столкнулись, стали особенности зимнего периода на Каспии, когда мы не могли прокладывать трубы, к тому же трубопровод проходил через зону, где действуют особые экологические требования. Хочу подчеркнуть, что мы построили трубопровод очень высокого качества. При прокладке нам пришлось задействовать различные компании в разных концах всего мира. Только ожидание поставок всех материалов заняло у нас около года.

- Значит, в первый раз ваш подрядчик выбрал трубы ненадлежащего качества?

- Этот вопрос нам задавали очень много раз. Но выбранный им материал отвечал всем стандартам, которые действовали в тот период времени, в 2004-2005 годы. Тем же вопросом задаются сама компания-исполнитель и инвесторы – мы правильно выбрали технические требования, которые соответствовали использованию этого трубопровода. Нужно учитывать, что условия добычи на Кашагане уникальны, они очень-очень сложные. Сейчас мы уже поняли что произошло – очень скоротечная коррозия из-за того что на трубе образовались участки повышенной твердости. Хочу сказать, что анализ до сих пор продолжается, и то, что будет получено в результате, будет уроком для всей отрасли. Но сейчас мы выбрали для трубопровода трубы, которые соответствуют по уровню машине роллс-ройс, если брать за сравнение такие категории. Мы установили двухслойный трубопровод. Внутренний слой как кожа – он очень устойчив к коррозии, сверху уровень необходимой прочности обеспечивает слой из углеродистой стали. Это гораздо дороже, гораздо сложнее строить, но это позволит обеспечить очень высокий уровень защиты.

- Какой срок гарантии дает производитель?

- Гарантия в данном случае в чем? В выборе материала. Этот трубопровод устойчив к коррозии, он из антикоррозионных сплавов, и это подразумевает десятилетия службы.

- Плановая замена предусмотрена?

- В ближайшее время ничего менять не будем. Труба там будет как минимум 50 лет.

- То есть если будут менять, то уже без вас?

- О да!

- Эти работы по замене произвела та же самая компания, которая укладывала их в первый раз. Почему? Обычно когда кто-то не выполняет свои обязательства, с ним разрывают производственные отношения.

- Их несколько было, был основной генеральный и субподрядчики. Один из основных тот же самый, потому что только у него есть то оборудование, которое можно использовать для монтажа трубопровода на Каспии.

- То есть по сути у вас не было выбора?

- Можно сказать и так. Но отдельные субподрядчики были другие.

- В декабре прошлого года в Астане вице-министр энергетики РК Магзум МИРЗАГАЛИЕВ заявил, что NCOC собирается судиться со своими подрядчиками. Назовите этих подрядчиков.

- Я никак не буду комментировать заявления, сделанные вашим министерством.


«СЕБЕСТОИМОСТЬ? А КАКАЯ ОНА НА ТЕНГИЗЕ?»

- Назовите общую сумму инвестиций в проект.

- На сегодня мы потратили более 55 млрд долларов США. (Напомню, во время официального запуска Кашагана в декабре прошлого года Нурсултан НАЗАРБАЕВ утверждал, что в проект было вложено более 60 млрд.Прим. З. Б.).

- Никто из казахстанской общественности так и не получил легально доступа к полному тексту Соглашения о разделе продукции, заключенного между участниками Северо-Каспийского Консорциума и Казахстаном. В этом документе казахстанцев интересуют пункты об обязанностях сторон и условиях возмещения инвестиций. Из каких соображений засекречен текст СРП?

- Да, СРП это такая форма договора, как правило, закрытый документ между правительством определенной страны или компанией/компаниями. В таких соглашениях, как правило, предусматривается конфиденциальность. Мы обязаны соблюдать все эти правила, потому что несем ответственность перед Республикой Казахстан. В принципе, это типично для всех – потому что это коммерческий документ. Вы же знаете, что компании конкурируют между собой.

- Назовите себестоимость кашаганской нефти на сегодня.

- Вот это еще один вид информации, которым я на сегодня не могу с вами поделиться. Это коммерческая информация, и она связана с конкуренцией. Вот мне было бы интересно узнать себестоимость тенгизской нефти, но у меня нет такой информации.

- Но ведь различные источники с разной степенью доверия уже озвучивали цены и вашей, и тенгизской нефти. Значит, они разгласили коммерческую тайну, почему их не привлекли к ответственности?

- Просто расчет затрат может быть разный – могут учитываться затраты на транспортировку, могут не учитываться… Разные компании считают себестоимость по-разному, на неё влияют много факторов. Опять же хочу подчеркнуть, это коммерческая информация, поэтому я не уполномочен отвечать на такие вопросы.

- Я уже предполагаю ваш ответ на следующий вопрос (смеется). В то время, когда разрабатывалось СРП, цена на нефть в мире была гораздо выше. Какой тариф для расчетов взят за основу в СРП?

- Почему я не знаю ответа на этот вопрос? Потому что это не вопрос для оператора. В СРП есть ранжирование цен, и в зависимости от стоимости нефти, в зависимости от того, как определяется доходность между акционерами и между республикой, эта сумма варьируется.

- То есть она не фиксированная?

- Нет, она может меняться в зависимости от рыночной ситуации. Сегодня у нас семь акционеров, и как вы прекрасно знаете – число акционеров менялось. Каждый акционер принимал самостоятельное решение по поводу инвестиций в этот проект. И каждый держатель руководствовался своей суммой стоимости нефти. Очень сложно отвечать на ваш вопрос, потому что было несколько разных ценовых значений, которые использовались разными акционерами. 

- В любом случае цена нефти сильно изменилась в сторону снижения. Как это отразилось на сроках окупаемости проекта?

- Я попытаюсь ответить. Это очевидно, что цена на нефть отражается на периоде окупаемости проекта. То есть мы оператор – мы не инвестор, мы отвечаем за эксплуатацию, за добычу – за реализацию, и я знаю, что инвесторы рассчитывают экономические показатели по Этапу-1, смотрят экономические аспекты. Возможно, они не настолько счастливы от того, что сейчас видят. Ваш вопрос связан с прогнозированием. Поэтому сейчас мы рассматриваем будущие проекты. И наша обязанность заключается как раз в том, чтобы осуществлять дальнейшие этапы освоения месторождений, развивать месторождение Каламкас и делать это экономически привлекательно. Мы используем прогноз – и это то, что предоставляют международные компании-консультанты, эти прогнозы есть в открытых источниках. Но опять же нужно понимать, что инвесторам приходится принимать самостоятельные решения. И, возможно, что инвесторы смотрят данные других прогнозов.

- Сколько, по последним данным, нефти на Каламкасе, и когда планируется окончание разработки?

- По сравнению с Кашаганом, конечно, гораздо меньше – 67 млн тонн на двух соседних месторождениях Каламкас и Хазар. При текущей конъюнктуре очень сложно было оправдать их освоение с точки зрения эффективности затрат. Поэтому мы договорились с правительством РК и с еще одним консорциумом – CMOC (КМОК) – и изучаем возможности совместного освоения месторождений Каламкас и Хазар. Благодаря этому мы можем снизить затраты и сделать реализацию этого проекта экономически эффективной. В принципе это типичная ситуация, которая имеет место сейчас по всему миру – например, в Северном море, когда компания, которая имеет лицензию на определенные участки, объединяется с другой, и они проводят совместное освоение в рамках лицензии.


«ЧЕРЕЗ ГОД ВЫЙДЕМ НА 370 ТЫСЯЧ БАРРЕЛЕЙ В СУТКИ»

- Когда планируется завершить первый этап на Кашагане?

- На сегодня наши добывающие мощности на уровне 180 тысяч баррелей в сутки. Как только мы введем все мощности, уровень добычи достигнет 370 тысяч. Возможно, нам потребуется год, чтобы выйти на этот уровень. Каждый день мы что-то вводим, запускаем. Очень крупным шагом вперед будет запуск наших мощностей по закачке газа. Мы планируем начать это в мае. И постепенно уровни закачки будут расти. Для нас это очень крупный шаг вперед – когда мы начнем обратную закачку газа в пласт.

- Пока вы не начали обратную закачку, какие доходы приносит газ, который поступает, в отличие от нефти, на внутренний рынок?

- В нашем газе очень высокое содержание сероводорода, он очень токсичный. Поэтому его нужно очищать, подготавливать. Это стоит очень дорого, а на выходе образуется очень много серы. Это именно то, что мы делаем на заводе «Болашак». Когда газ очищен, мы его продаем. Он поступает в Атырау на внутренний рынок – «Казстрансгаз Аймак» покупает.

- По какой цене?

- Цена зафиксирована между акционерами и КТГА, то есть вам лучше спросить у них.

- Сколько нефти и газа уже добыто с декабря?

- Данные за 8 января: мы добыли миллион тонн нефтеконденсата. И 260 млн стандартных кубических метров очищенного газа.

- Участившиеся в последние годы техногенные землетрясения в нашей области связывают с последствиями деятельности добывающих компаний. Последнее по времени достигло четырёх баллов. Заказывались ли компанией какие-либо работы по исследованию потенциально возможного воздействия на тектонику при извлечении значительных запасов из недр?

- Сам по себе резервуар находится очень-очень глубоко, на уровне 4 км. Давление в пласте на кроне резервуара 770 бар (атмосфер). Мы будем закачивать газ в пласт, чтобы поддержать пластовое давление и чтобы максимально увеличить КИН – коэффициент извлечения нефти. Мы будем закачивать газ в пласт и держать давление на необходимом уровне. Но я не специалист по геологии, может быть, Балтабай владеет информацией.

- Опасений насчёт повышения сейсмической активности, связанного с добычей нефти, не было и нет. Каких-то специальных исследований, насколько мне известно, не проводилось, но тем не менее это не предмет опасений или озабоченности для специалистов, для людей, которые понимают геологию, – включился в разговор директор НКОК по корпоративным услугам Балтабай КУАНЫШЕВ.


«ОПЕК НИЧЕГО НЕ ТРЕБОВАЛ»

- Сколько всего пробурено скважин и сколько задействовано на сегодня?

- Мы начали добычу на острове А, там восемь скважин, семь из них находятся в режиме эксплуатации. Три дня назад мы начали добычу на острове D. Это главный остров, где вся нефть и газ собираются и отправляются на «Болашак». На D у нас 12 скважин. Сейчас из них добывают две скважины. Вводятся по одной, около месяца у нас уходит на запуск каждой. Всего мы пробурили 40 скважин – все, что планировались на Этапе-1. Первоначально их строили как добывающие, но теперь часть из них будут работать как нагнетающие для закачки газа в пласт.

- В январе в рамках требований ОПЕК Казахстан снизил добычу на 20 тысяч тонн в сутки, это 7,3 млн тонн в год. А к другим членам консорциума ОПЕК предъявил аналогичные требования?

- Всё, что я могу сказать – на сегодняшний день просьб по снижению добычи к нам не поступало.

- Сколько всего персонала было задействовано в проекте и сколько уволили на сегодня?

- На пике было около 42 тысяч человек – в основном местные кадры и в основном на строительстве. После перехода к добыче (по завершении этапа строительства) их число значительно сократилось. Сегодня на нас работают около 15 тысяч человек. Очень много иностранцев ушло. В настоящее время мы не планируем ни принимать, ни увольнять людей, мы пытаемся стабилизировать персонал.

- Когда, по вашим прогнозам, вы выйдете на полную проектную мощность?

- Наш план – выйти на проектную мощность первого этапа в конце первого года. Это цифра в 370 тыс. баррелей в сутки. Если вы об объемах в 450 тыс. баррелей – это часть уже второго проекта.

- Куда идет кашаганская нефть?

- Три возможных пути: в Новороссийск через КТК, через трубопровод Узень – Атырау – Самара (там входим в систему «Транснефти»), и выход в восточном направлении Атырау – Алашанькоу.

- В завершение я бы хотела задать, возможно, дурацкий вопрос: потенциально может случиться так, что себестоимость кашаганской нефти превысит её доходность, и тогда инвесторам дешевле будет закрыть этот баснословно дорогой проект.

– Это очень хороший вопрос. И я сам себе его задаю. Никто не знает, что будет с ценой на нефть уже завтра. К примеру, в связи с нефтяным кризисом закрылись многие некогда успешные месторождения в Америке – просто потому, что себестоимость добычи превысила допустимые пределы. Никто в мире не застрахован от таких рисков, в том числе и мы. Поэтому мы делаем всё возможное, чтобы снизить наши текущие затраты и избежать этого. Поверьте, мы очень стараемся.

Зульфия БАЙНЕКЕЕВА

Фото автора


16 февраля 2017, 00:00

Нашли ошибку? Выделите её мышью и нажмите Ctrl + Enter.

Есть, чем поделиться по теме этой статьи? Расскажите нам. Присылайте ваши новости и видео на наш WhatsApp +7 771 37 800 38 и на editor@azh.kz