Асель НУРГАЗИЕВА: «Никому не требуется разрешение быть свободным»

Прошедший в Атырау 24 апреля «земельный» митинг открыл новую страницу в истории Казахстана. Время всё расставит по своим местам, но уже очевидно, что между такими понятиями, как общественная правозащита и политика, очень тонкая грань. Об этом и о многом другом мы побеседовали с атырауским правозащитником, руководителем общественного объединения «Заман» Асель НУРГАЗИЕВОЙ.

- Мирные митинги в Атырау и других городах страны, не заставившие себя ждать жёсткие меры со стороны власти, а также полная боевая готовность правоохранительных органов 21 мая, когда люди в разных городах планировали высказать свое мнение – свидетельствует ли всё это о том, что стирается грань между высказыванием гражданской позиции и политической деятельностью?

- Хочу сразу внести ясность. Оказалось, что в нашем государстве вообще не разделяют два разных понятия. Есть такой термин, как «Politics», подразумевающий борьбу за политическую власть. А есть понятие «Policy» - говоря простым языком, «общественная политика». По сути это и не политика, а деятельность по защите прав граждан. Есть граждане, есть власть, которая нарушает их права в той или иной сфере. Между народом и властью – правозащитники, которые указывают на нарушения и подсказывают, как и что можно сделать, чтобы все были довольны. Правозащитники – это своеобразный мост, это возможность найти компромисс между двумя сторонами. Правозащитник – не враг власти, не оппозиционер. Правозащитник – это союзник. Это в идеале, конечно, то есть в том случае, когда власть способна слышать и нормально воспринимать конструктивную критику.

- Есть ли в вашей практике примеры взаимодействия правозащитников с властью?

- Первый и очень яркий, на мой взгляд, пример – это начало строительства автомобильного моста в Жилгородке в 2008 году. Жители Жилгородка обратились с рядом критических замечаний. Мы изучили ситуацию и поняли, что во многом не учитываются их интересы. Итогом безуспешных переговоров с городскими властями стал судебный иск к акиму города. Судебное разбирательство закончилось заключением мирового соглашения. В результате были проведены общественные слушания, на которых жители Жилгородка смогли донести до властей свои проблемы. Например, если вы посмотрите на проезжую часть Жилгородка, которая была отстроена в связи с новым мостом, то увидите металлические ограждения вдоль пешеходных дорожек. А ведь даже такая мелочь тогда была согласована в результате общественных слушаний. Очевидно, что и мост был нужен городу, и права жителей ущемлять нельзя. Благодаря диалогу с властями мы добились компромиссного варианта. А вообще это должно войти в привычку у градоначальников – если затеваешь в городе что-то серьёзное, посоветуйся с горожанами.

Еще один пример деятельности общественных правозащитников – Северо-Каспийская база реагирования на нефтяные разливы, которую построили на территории резервата «Акжайык». Тогда правозащитники, в том числе и ныне арестованный Макс БОКАЕВ, пытались донести до властей, что это, мягко говоря, не самое лучшее место для базы. Мы не говорили, что она нам не нужна. Она необходима, но помимо заповедной зоны есть и другие варианты её размещения. Тогда тоже был судебный процесс, который мы проиграли по одной простой причине: силы были неравны. Что имеем сегодня? Сегодня пришли к выводу, что база в резервате оказалась бесполезной, и что место для нее было выбрано действительно неудачно. А ведь этого можно было избежать, прислушайся власть к общественникам.

И не могу, конечно, не назвать ещё один пример деятельности правозащитников, когда мы добились в прошлом году, чтобы набережную в районе президентской резиденции открыли для свободного прохода горожан. При этом действовали исключительно в рамках закона. Собрали более полутора тысяч подписей под петицией, но она не нашла должного отклика у тогдашнего акима области Измухамбетова. Он тогда, помнится, заявил, что набережную открывать не будет, чтобы там был порядок и была обеспечена безопасность тех, кто живёт или гостит в этом районе города. Как будто есть граждане первого сорта и второго сорта. Нам ничего не оставалось, как обратиться в суд. В итоге власть пошла на попятную: ранним утром в день, когда должно было состояться судебное заседание, железный забор втихую убрали.

- В случае с мирным митингом по земельному вопросу – что пошло не так? Почему получилось в итоге то, что мы имеем? Атырауские правозащитники Макс Бокаев и Талгат АЯН находятся под следствием, сидят в СИЗО. Более трехсот граждан, в том числе и журналистов «АЖ», неоднократно вызывали на допросы…

- Знаете, во время митинга я находилась за спиной Макса. Рядом с ним стоял аким области НОГАЕВ. Он говорил очень правильные слова. Как всё внутри меня ликовало – не передать словами. Что вот народ, который пришел, чтобы высказать свое мнение по очень важному вопросу. Вот представители власти в лице акима и других. И между народом и властью идет здоровый диалог. Всё прошло просто идеально! Народ показал, что у него есть право голоса, что он умеет выражать свое мнение конструктивно и в рамках закона. После этого был мораторий, подписанный главой государства. И одновременно – преследование сотен граждан…

Если говорить конкретно об аресте Макса Бокаева, то я считаю, что это исключительно месть властей за то, что он отказался от участия в земельной комиссии. Почему Макс отказался? Он озвучил свою позицию – его гражданская ответственность не позволяет ему участвовать в политических играх, что, кстати, и продемонстрировала власть. С одной стороны они вроде как пошли на разговор с народом, с другой – этот же народ начали преследовать арестами, штрафами, бесконечными допросами. Другой общественный активист, Талгат Аян, попал под этот пресс как соратник, активно поддерживающий мнение граждан и также свободно высказывавший свое несогласие с новыми земельными поправками.

Власть выбрала наихудший из вариантов – за счет наказания одних заставить бояться всех остальных.

- Если власть хотела дать людям понять, что не допустит никаких митингов (не считая, конечно, официозных), то какие у граждан ещё имеются законные возможности, чтобы высказать свое мнение?

- Вообще проведение мирных митингов, собраний, шествий – одна из основополагающих норм международного Пакта о правах человека. Эта же норма содержится в Конституции РК. Почему же граждане должны испрашивать у власти разрешения высказать свое мнение и в итоге всегда получать отказ? Между тем в демократических странах проведение мирных митингов носит уведомительный характер. Нормальная практика, когда уведомляют власть, что хотят провести митинг там-то во столько-то, чтобы высказать свое мнение по тому или иному вопросу. Власть в свою очередь обеспечивает митингующим безопасность. У нас что? Вышел на митинг – и ты уже преступник, который готовил государственный переворот. Как иронически высказался правозащитник Евгений ЖОВТИС, для того чтобы свергнуть власть, ты идешь к этой же власти и просишь разрешения на проведение митинга. Это же глупость? Власть совершенно не так свергают. Мы сейчас видим это на примере других стран. И на примере всей этой нелепой ситуации можно увидеть, что правозащитники принципиально отличаются от оппозиции. Мы пытаемся выстроить диалог с властью.

- Ну, как-то не очень получается…

- Те люди, что стоят у власти, не подпускают правозащитников ни к чему. Например, в нынешнем году я, Макс и Талгат выдвигали свои кандидатуры на участие в выборах депутатов местного уровня. Итог был ожидаемым – под формальным предлогом нас отстранили от участия в выборах. При этом особо хочу отметить, что наша попытка – это не желание «прийти к власти». Это желание посредством депутатства хоть как-то помочь людям в решении их проблем. Даже при нынешней весьма ограниченной роли маслихатов можно решать какие-то задачи. Но решаются ли они теми людьми, которые из года в год занимают депутатские кресла, знают ли они истинные проблемы своих избирателей? К примеру из Бокаева получился бы блестящий депутат. Он много лет занимается тарифами, проблемами ЖКХ, другими насущными вопросами. Главная миссия правозащитника – обозначить перед властью существующую проблему, предложить варианты её решения. Если что-то делается неправильно, подсказать, как правильно. Такие неравнодушные люди должны быть в маслихатах. Но власть этого всячески избегает.

Оппозицию у нас в свое время зарубили на корню. Сейчас «гасят» правозащитников, общественных активистов, журналистов. Между тем тактика «выжженного поля» ни к чему хорошему привести не может. Она неизбежно порождает некие темные силы, которые власть не видит и не может контролировать. Печальные события в Актобе и Алматы – тревожные звоночки. Природа не терпит пустоты, на место правозащитников приходят радикалы, которые разрешений не спрашивают и действуют уже совсем иначе. А нам не нужны революции и бунты, нам нужно, чтобы власть прислушивалась к народу.

Тамара СУХОМЛИНОВА