Зов степных предков

Иштван Коныр МАНДОКИ с супругой ОнайшойВ конце сентября в Астане прошел международный форум, посвящённый памяти выдающегося тюрколога ХХ века, основателя европейского кипчаковедения Иштвана Коныра МАНДОКИ (см.«Богатое наследие тюрколога»).

В работе форума приняла участие его супруга Онайша (Айша) МАНДОКИ, передавшая в дар нашей стране уникальную библиотеку мужа из 16 тысячкниг. Нам удалось побеседовать с ней во время её короткого пребывания в Атырау проездом на малую родину – город Кульсары.

Айша Максымкызы в 80-ые годы прошлого столетия уехала с мужем в Венгрию, где и проживает в Будапеште вместе с единственным сыном Атланом. Человек очень энергичный, она, будучи на пенсии, преподает казахский язык в отделении востоковедения Лакителекского Народного Университета, участвует в работе Дома депутатов Венгрии, активно сотрудничает с Парламентом страны.

Конечно, имя Мандоки было всегда на слуху, но только после знакомства с Айшой апа мне стал понятен масштаб его личности. Мандоки задолго до обретения собственной страной подлинной независимости (Венгрия в разгар холодной войны входила в состав Организации Варшавского Договора, была, по сути, «сателлитом» СССР) глубоко изучал истоки своего народа, вынашивал крамольные по тем временам мысли об объединении тюркских народов.

300 ТЫСЯЧ ВЕНГЕРСКИХ КЫПЧАКОВ

– Айша-апа, из источников в интернете я уяснила для себя, что венгры, или историческое их название – мадьяры, откочевали в Восточную Европу из северной части Урала и Западной Сибири  в конце первого тысячелетия, в 9-10 вв., а второй приток тюрков пришелся на период татаро-монгольского нашествия.

– Да, вначале союзные племена тюрков и угров во главе с мадьярами через проходы Карпат пришли в Паннонию – восточную провинцию Римской империи. Вторая же большая миграция пришлась на 13-й век, когда крупное племенное объединение кыпчаков, состоявшее из 14 крупных родов, поселилось в Венгрии. Их потомком и является Коныр Мандоки. Несмотря на то, что между двумя волнами миграции прошло около 300 лет, новые переселенцы знали, что мадьяры народ не чуждый им. Тогдашний король Бэла Четвертый тепло принял кыпчаков и предложил им самим выбрать местность для проживания. Рассудив, кыпчаки не стали претендовать на лучшие земли с богатыми пастбищами, а выбрали для скотоводства местность, ландшафтом напоминавшую оставленные на родине степи. Между тем венгерские князья, которым земля доставалась по наследству или за службу, были недовольны щедростью короля к пришлому народу, и, распустив слухи о сговоре кыпчакского хана Котяна с татаро-монголами, убили его. Разочарованные этими событиями, кыпчаки тронулись в обратный путь. Но король Бэлa догнал их и вернул обратно. Позже он породнился с кыпчаками, женив своего сына на девушке из этого племени, чем в очередной раз разгневал родовитых князей. Король же очень ценил воинственных, храбрых в бою кыпчаков.

Сейчас земли, на которых когда-то поселились кыпчаки, называются Большой и Малой Куманией. Численность тех, кто сегодня считает себя их потомками, составляет около 300 тысяч человек. Известно, что на первых порах кыпчаки для сохранения самобытности и идентичности заключали только внутриплеменные браки и поклонялись Небесному Тенгри. Но спустя несколько веков под нажимом власти были вынуждены принять христианство. Но и здесь они поступили по-своему. Приняли новую веру, но не католичество, а реформаторское направление христианства, в котором было мало обрядности.

Смена веры и образа жизни, привела, к сожалению, к потере самобытности, и к 17-18 вв. кыпчаки практически утратили родной язык, что, в общем-то, неудивительно. Ведь столько веков прошло. Но по сей день в Венгрии сохранились тюркские названия местностей, рек. Например, название города Карцаг, откуда родом Коныр, происходит от степной лисицы – карсак. Сохранились некоторые обычаи; например, венгерские куны (так венгры называют потомков кыпчаков), как и нынешние казахи, уважаемому гостю подносят баранью голову, но, к сожалению, бешбармак не варят. Зато готовят куырдак с луком и красным перцем – паприкой. К счастью, благодаря Коныру, его научной реконструкции, дошла до нас из того далекого времени, как драгоценная реликвия, молитва кыпчаков. Вот как звучал на кыпчакском «Отче наш»: «Біздің атамыз кім-сін көкте – Сен тілесің сенің адың – Дүшсің сенің көңлүң – Нечік кім йерде алай көкте – Бізің екмегімізні бер бізге бүт – бүтүн күнде – Ілт бізің міңімізді – Нечік кім біз де ійерміз бізге өтрү келгенге – Ілтме бізні ол йаманға – Қутқар бізні ол йаманнан – Сен барсің бү күчлі бу чын ійгі – Тенри, Амен» (Отче наш на небесах – Да святится имя Твое – Един ты на Земле и на Небесах – Дай нам в Твоем цельном Мире пожнать то, что мы посеяли – Спаси нас от всего плохого – Ты есть, Могущественный, Ты есть, Истинный, Ты Хозяин всего Сущего – Тенгри, Аминь)». Отцом Небесным для венгерских кыпчаков был Тенгри.

– Наверняка есть археологические находки, дающие представление о культуре кыпчаков той эпохи.

– Да, в местности Шенгел нашли захоронение 30-летнего молодого рыцаря, датирующееся 13-м веком. Рядом были лошадь и доспехи рыцаря. В венгерском языке нет слова «Шенгел». И вот, как-то в беседе с археологом Ференцем Хорватом, я напела песенку из своего детства, где упоминалось это широко употребляемое среди казахов слово – шенгелі, шенгелді. Ученый был очень доволен моей подсказкой, из которой ему ясно стало, что останки принадлежат воину-кыпчаку, хотя с 18-го века эту местность населяли христиане.

«ОН НИКОГДА НИКОГО НЕ БОЯЛСЯ»

– Когда у Коныра проснулся интерес к своим кыпчакским корням?

– Во время семейных вечеров, сидя на коленях у бабушки с дедушкой, маленький Коныр слушал рассказы о далекой родине своих предков в восточных степях. Старики сокрушались, что молодежь не знает родную речь. Как-то Коныр по дороге в школу встретил водителя армейской машины из гарнизона советских войск, казаха по национальности. Мальчик подружился с ним, рассказав ему, что он тоже кыпчак. С ним Коныр жадно изучал казахский язык, в котором обнаружил много родных ему слов. Ведь когда-то, пока тюркские народы не были разделены, у нас был общий язык. Это сейчас мы не понимаем друг друга. И не секрет, что эта разобщенность стала следствием действий определённых сил с целью разъединить наши народы. После Октябрьской революции сначала нас насильно перевели на латиницу, потом на кириллицу. И вот результат: мы, тюрки, сегодня с трудом понимаем друг друга. Коныр ещё 30 лет назад, когда в Венгрии боялись любого упоминания о своих корнях, гордо провозглашал себя кыпчаком. К нему тогда боялись близко подходить. Сам он никогда и никого не боялся. «Коркак ердин отаны болмайды» – «У труса нет Родины», – так он говорил.

– А теперь в Венгрии не боятся называть себя кыпчаками? Есть школы на кыпчакском языке?

– Школ на кыпчакском нет, но в школьной программе изучается история кыпчаков. В парламенте несколько депутатов-кыпчаков. Есть министры – кыпчаки по происхождению. Многие знаменитые тюркологи – из кыпчаков. В целом кыпчаки играют значительную роль в общественной и культурной жизни Венгрии.

«ОН ЖЕ НЕ ЧЁРНЫЙ!»

– Айш апа, где и как вы познакомились с Коныром ага?

– В Алма-Ате, куда Коныр приезжал в научную командировку. Я к тому времени уже закончила институт и училась в аспирантуре. Изучала сопоставительную грамматику. В то время моя мудрая мать советовала мне подумать о замужестве. Я же больше думала о науке, чем о замужестве. И вот на свадьбе моей подруги Алии я обратила внимание на человека не нашей внешности. Он тоже посматривал на меня. Вначале я не придала этому значения. Его представили как гостя из Венгрии. В то время мы не то что на иностранца – на русского посмотреть не смели, такое было воспитание. В перерыве между столами этот человек подошёл ко мне и поинтересовался, откуда я родом: «Вы, случайно, не с запада Казахстана? Не адайка? Это видно по тому, как вы себя независимо держите». Меня удивило умение этого иностранца различать казахов, откуда они родом. Удивило и заинтересовало. Так мы и познакомились. Встречались четыре месяца. Постепенно дружба переросла в большое чувство. Коныр ухаживал за мной как-то очень по-казахски. Проводил со мной много времени, трепетно относился к болевшей к тому времени моей матери. Мы часто посещали её в больнице, он даже всю ночь просидел на улице, пока оперировали маму. Мама же, придя в себя, благословила нас: «Выходи за этого человека. Он учёный, зиялы, знает нашу историю, любит свой народ. А отцу я сама все объясню», – сказала она мне.

– А какую роль в вашем браке сыграл Олжас СУЛЕЙМЕНОВ?

– Олжас ага называл меня сестрёнкой, а Коныра другом. После нашей свадьбы он позвонил в Гурьевский обком партии и предупредил о нашем приезде. По прилёте в Гурьев нас ждала у трапа красная ковровая дорожка и целая делегация вдоль неё. Подозреваю, что Коныр был первым иностранцем в наших краях. Так что в Кульсары мы приехали на двух чёрных «Чайках», а наш дом был оцеплен милицией. В доме нас ждали гости – аксакалы и члены райкома партии в полном составе. Только зашли в дом, и раздается возглас: «Он же не чёрный!» Оказывается, мои наивные земляки  перепутали по созвучию венгра с негром! (Смеется). Потом Коныра пригласили пройти на почётное место, но он опять удивил всех, ответив на чистейшем казахском, что знает своё место – тулак, как и положено зятю. Словом, очаровал всех, и весь вечер Коныр с любовью общался со стариками. Позже Олжас Сулейменов помог нам выехать из СССР. Мы год ждали разрешения на выезд, после чего он позвонил в КГБ и попросил выпустить нас под его ответственность.

(В ходе нашей беседы Айша-апа поговорила по скайпу с сыном Атланом, оставшимся в Астане. Их разговор, как и наша беседа, шёл на казахском языке. 22-летний юноша, с рождения воспитывавшийся в Венгрии, прекрасно владеет языком матери.)

УПОКОИЛСЯ НА ЗЕМЛЕ ПРЕДКОВ

– Коныр ага похоронен в Казахстане. Это была его последняя воля?

– Да, он хотел, чтобы после смерти его похоронили на земле предков. И ещё мне думается, что то, чем он жил, его любимые книги, то, что составляло смысл его жизни, соединились, наконец, на родине его предков с тем, что казахи называют «рух», и душа его, верится мне, упокоилась. Это очень сложно объяснить, но я чувствую, что это так. Есть ещё и другие хорошие новости. В Астане именем Мандоки будут названа улица и школа. В Алматы стараниями одного почитателя Коныра одной из школ уже присвоено имя Мандоки. Этого человека зовут Ернар МАСАЛИМ, но друзья и коллеги часто называют его в шутку Ернаром Мандоки за увлечённость Коныром. Он же написал удивившую многих книгу на двух языках, казахском и русском, о моём муже: «Тіспен туған Қоңыр бақсы – Одинокое дерево» (сам Ернар Масалим в своё время отзывался об Айша-апа как об учёном-лингвисте, отдавшей всю сознательную жизнь изучению научного наследия мужа и популяризации его идей в Венгрии и Казахстане. – Л. С.).

Символично также и то, что библиотека Мандоки находится в Тюркской Академии. Словом, мечты Коныра об объединении тюрок, слава Аллаху и Тенгри, сбываются.

– Спасибо за беседу.

Беседовала

Лаура СУЛЕЙМЕНОВА

Фото из архива семьи Мандоки

P. S. 16 октября этого года Нурсултан НАЗАРБАЕВ подписал Закон о ратификации Соглашения о создании Тюркской академии. Основными задачами Тюркской академии названы координация и содействие исследованиям в области тюркологии, создание общего литературного языка для всех тюркских народов, разработка консолидированного алфавита для тюркских языков и многое другое.