Жить - хорошо. Если верить статистике

Как говорил незабвенный Новосельцев из «Служебного романа»: «Без статистики вообще не жизнь, а каторга какая-то». В чём-то он прав: сравнить ценники на продукты и бакалею времён экономического кризиса 2008 года и нынешние оказалось делом весьма занятным.

НАУКА И ЖИЗНЬ

Именно этим я и занялась на неделе, обнаружив в дальнем ящике офисного стола стопку чеков из близлежащего супермаркета, датированную 2008 годом! Одному богу известно, для какого проекта я их собирала, но такое путешествие в прошлое породило почву для размышлений и сравнений, увы, не в пользу нынешних времён. Для чистоты эксперимента я пошла в тот же «мой» маркет, рассчитанный на средний ценовой сегмент.

Не откажу себе в удовольствии и ещё раз процитирую Новосельцева: «Статистика – это наука, она не терпит приблизительности». Наука эта опирается на формулы, специальную методологию и совокупный результат. Но всё же среднего ума человек её не любит. Спросите любого обывателя – в ответ он назовет её хитроумной и махнёт рукой, а то и вовсе назовёт нехорошим словом. А всё почему? Потому, что у среднего человека своя метода, свои инструменты и свой сравнительный анализ, выводы которого редко пересекаются с выводами прикладной науки о средних величинах. Я не одинока в чётком ощущении, что жизнь дорожает всё стремительней, между тем по последним (январским) официальным данным Агентства по статистике, инфляция по итогам минувшего года снизилась до 4,8% против 6% в предыдущем. Я удивлена, но экономисты утверждают: рост цен на потребительские товары и услуги сложился на самом низком уровне за все предыдущие годы, за исключением 1998-го, когда показатель инфляции составил 1,9%. Ну у той оказии была подоплёка: электорат должен был подойти к январским 1999-го года президентским выборам сытым, довольным и расслабленным.

Позитивного настроя казахстанским экономистам не занимать – они считают, что важным событием минувшего года стало замедление роста потребительских цен в Казахстане до минимального за последние 15 лет уровня. Согласно официальным данным, инфляция сложилась существенно ниже уровня не только предыдущего 2012 года, но и прогноза правительства и Национального банка (6-8%). Замедление инфляции по сравнению с предыдущим годом было обусловлено более медленным ростом цен на продовольственные и непродовольственные товары, тарифов на  платные услуги (читай, коммунальные) населению, которые выросли за год на 8%.

Вообще за последние 5 и даже 10 лет официальные сведения о колебаниях цен на потребительские товары в Казахстане практически не нарушали ползучих (или умеренных) порогов в 3-8% и всегда укладывались в прогнозы правительства и Нацбанка. Этот показатель свойствен развитым странам. Дело в том, что более значительная инфляция (10 и более процентов в год) свидетельствует об экономических проблемах в государстве. У нас, как показывает статистика, дела в экономике обстоят хорошо, поскольку признак развивающихся стран – галопирующая инфляция (годовой рост цен 10-100%) – у нас не обнаружен.

«Д-р Оригиналь строил математические модели больничных процессов, всяческие градиентные сводки и тому подобные малопонятные непосвящённым в математические построения. Больные поначалу пытались выяснить, над чем же всё-таки работает доктор, но тот отмахивался, невнятно сообщая, что не следует углубляться в теоретическую проблематику до ознакомления с пропедевтикой. На практике же всё выглядело вполне безобидно до тех пор, пока доктор Оригиналь не перешёл к исследованию температурных показателей больных. «Только подумайте, какой, э, паразит! – возмущался А. Литовченко. – В каждого тыкал своими термометрами по три раза на день!» – «Ну что же в этом плохого? – задумчиво сказал Ванька Шевелюрин. – В этом нет ничего необычного, везде так делают». – «Да? Что, везде сортируют больных, гоняя с койки на койку, в зависимости от температуры?.. И всё, гад, хотел, чтобы средняя температура в каждой палате не изменялась; когда я пошёл на поправку, он много раз подходил ко мне, качал головой и с сомнением смотрел на свой измерительный прибор, откровенно сожалея о падении его показаний».
(Из «Очерков альтеризма» Дмитрия КОРОЛЁВА)

ЦЕНАМ НЕ ПРИКАЖЕШЬ

Следует также учитывать, что многие часто путают инфляцию и собственно рост цен. То есть она далеко не зеркальное отражение того, насколько выросла цена на хлеб или туалетную бумагу. Например, если цены на продовольственные товары выросли на 3%, то непосредственно инфляция составит 0,6%. Надо признать, этим мои познания в этой серьёзной сфере исчерпываются. Ну, вы уже догадались, считать, как статистики, я не умею, да и не люблю. Но этого от меня и не требуется. Я умею переводить в проценты: сколько было, сколько стало, насколько изменилось. Нынешнее исследование заставило испытать так не свойственную мне ностальгию – оказывается, всего каких-то пять лет назад я могла затоварить тележку по самое не балуй всего за 6-7 тысяч тенге.

ВСЁ ПУЧКОМ!

Как эти цены в отдельно взятом магазине в городе Атырау соотносятся с республиканскими умеренными показателями инфляции в 3-8% в год, я не знаю. Наверняка этому есть научное объяснение. Я к статистикам не в претензиях – у них работа такая, ну а это лишь иллюстрация от обывателя. Как говорится, за что купила, за то и продаю. Как показывает эта ни разу не репрезентативная моя выборка, разрыв в цене иногда достигает 200 с лишним процентов. Там, где цена не изменилась или даже стала ниже, как правило, снизился вес товара (как, например, с майонезом «Кальве Классический» или сметаной «Простоквашино», которая осталась практически в прежней цене, но стала легче аж на 100 г). Заметное снижение наблюдается только в ассортименте свежих овощей, но у этого вида продукции всегда были значительные колебания в стоимости. То есть не сегодня-завтра цена может измениться радикально – судя по чекам пятилетней давности, то же самое было и тогда. Просто овощи – продукт скоропортящийся, и отпускная цена в зависимости от самых различных обстоятельств меняется очень часто – волатильность в этом секторе почище чем на валютном рынке будет. К тому же, очевидно, свой вклад внесла реализация идеи продовольственного стабилизационного фонда, разработанная два года назад правительством для обеспечения населения дешёвыми продуктами питания. Как ни странно, эффект от программы заметен только в отношении овощей. Мясо за время существования стабфонда подорожало вдвое.

Не надо также сбрасывать со счетов, что в этом промежутке времени были всемирный экономический кризис и девальвация тенге (со 120 за доллар до 150).

Мы, конечно, не претендуем на математическую точность и абсолютную объективность, но если рассматривать инфляцию в разрезе продовольственной корзины с нашей субъективной колокольни, то по нынешним меркам с пучком укропа не стыдно прийти на день рождения и сказать: «Поздравляю!»

Зульфия БАЙНЕКЕЕВА