В Атырау
+3 
Казахстан богат не только нефтью и газом, но и медью, золотом, литием и другими ископаемыми. Об этом знает каждый школьник, изучавший географию. Об этом любят трубить с высоких трибун: мол, вся таблица Менделеева у нас под ногами, но народ, которому по Конституции эти недра принадлежат, живёт от зарплаты до зарплаты. Почему так происходит?
Неужели дело в том, что добычей ископаемых чаще всего занимаются иностранные компании? Или есть проблема в том, что запасы действующих месторождений истощаются, а разведкой недр в Казахстане теперь почти не занимаются, да и геологические кадры давно потеряны? Почему казахстанцы при наличии огромных природных запасов не могут жить, как в Эмиратах? Это нереальная в наших условиях сказка, или есть выход?
В 2024 году недропользователи должны вложить в геологоразведку 112,4 млрд тенге
Казахстанские месторождения, на которых сегодня идёт добыча, в большинстве своём были открыты ещё в советское время. Президент Касым-Жомарт Токаев не раз говорил, что ресурсный потенциал страны полностью не раскрыт, и геологическая изученность остаётся на низком уровне. В богатой ресурсами стране давно не было значимых геологических открытий.
Ни государство, ни частные инвесторы в геологоразведку особо не вкладываются. Если так пойдёт и дальше, запасы основных металлов могут истощиться уже через 5-10 лет, сказал в конце 2023 года министр промышленности и строительства РК Канат Шарлапаев.
По данным комитета геологии министерства промышленности и строительства, сейчас вблизи Аркалыка, Риддера, Хромтау, Жезказгана и Балхаша идут поисковые работы по определению перспектив на выявление редкоземельных металлов.
"Есть существенный потенциал для развития минерально-сырьевой базы золота и меднорудной промышленности в Центральном, Восточном и Южном Казахстане, перспективы для открытия месторождений вольфрама, молибдена, алюминия, олова, редких металлов и других полезных ископаемых", – сообщили в комитете геологии на запрос ВES.media.
В прошлом году в Казахстане выявили 60 перспективных участков по благородным, цветным и чёрным металлам. На госбаланс поставили 24 месторождения, из них:
- четыре – по углеводородам;
- 10 – по твёрдым полезным ископаемым;
- 10 – по подземным водам.
Прирост запасов есть по золоту, серебру, меди, урану, цинку, хромитам, никелю, нефти и газу. В ответе также говорится, что в 2024 году недропользователи должны вложить в геологоразведку 112,4 млрд тенге. Из бюджета для геологоразведки на 2 млн кв. км (такую задачу ставил президент) на 2024-2026 годы выделено:
- в 2024 году – 8,1 млрд тенге;
- на 2025-й – 2,6 млрд тенге;
- на 2026-й – 2,6 млрд тенге.
Казахстан выделяет восемь долларов на геологоразведку одного квадратного километра территории
Но сенаторы такого оптимизма не разделяют. Не так давно группа депутатов сената обратилась с запросом к главе правительства Олжасу Бектенову. В документе говорится, что за 20 лет, с 2003 по 2023 год, на основные геологоразведочные работы в стране из бюджета было выделено всего 640 млн долларов. Для сравнения: только за один 1990 год казна выделяла на это 600 млн долларов. Если ссылаться на международный опыт, то:
- Великобритания на геологоразведку выделяет из госбюджета 267 долларов на 1 кв. км;
- Канада – 203 доллара на такую же площадь;
- Австралия – 167 долларов;
- Узбекистан – 97 долларов;
- Россия – 28 долларов;
- Казахстан – всего восемь долларов.
После распада СССР изучение недр Казахстана в основном легло на плечи инвесторов. Но инвестиционная привлекательность геологоразведочных работ невысока – есть свои риски, и инвесторы в это вкладываться не хотят. Поэтому, считают сенаторы, государству самому пора вкладывать средства в развитие геологической разведки.
"Рассматривается выделение дополнительных 37 млрд тенге на проведение работ на 18 объектах регионального геологического изучения недр:
в 2024-м – 9,7 млрд тенге;
в 2025-м – 15,9 млрд тенге;
в 2026-м – 11,4 млрд тенге", – сообщил в ответ на запрос сенаторов глава правительства Олжас Бектенов.
"Мы давно должны жить как в Эмиратах, но..."
По данным Центрально-Азиатского геопортала:
- Казахстан занимает первое место в мире по разведанным запасам цинка, вольфрама и барита; второе – по серебру, свинцу и хромитам; третье – по меди и флюориту; четвёртое – по молибдену; шестое – по золоту.
- Из 105 элементов таблицы Менделеева в недрах Казахстана выявлено 99.
"Казахстан богат полезными ископаемыми во всех регионах, – подтвердил почётный разведчик недр Казахстана, действительный член уральской Академии геологических наук, академик Академии минеральных ресурсов РК Владимир Юриш. – В северном Казахстане гигантские месторождения железных руд и золота. В ВКО – это казахский Алтай – есть полиметаллические и редкометальные месторождения. Центральный Казахстан, то есть Жезказган, – это медь и уголь, Южный Казахстан – золото и полиметаллы. Западный Казахстан – это казахский Урал, но по изученности он отстал от южного и среднего Урала на 200 лет. Его потенциал раскрыт всего на 20%. В Казахстане есть все ископаемые, и мы давно должны жить как в Эмиратах, но там иностранные инвесторы забирают только 20% от прибыли, поэтому страна и процветает".
Экспедиция, в которой работал Юриш, открыла в своё время 32 месторождения хромитов и меди, а также золота и других ископаемых. Он первооткрыватель Лиманного месторождения меди и месторождения золота Шанаш в Актюбинской области. По мнению Владимира Юриша, проблема ещё и в том, что выделенные на геологоразведку средства неправильно используют.
"Более 10 лет назад по Шалкарскому району Актюбинской области я составил восемь проектов по поиску меди. Государство выделило на это деньги, но выяснилось, что поиски провели с грубейшими отклонениями от того, что было предусмотрено проектом, – рассказал Владимир Юриш. – Этим занимались люди, которые не знают специфики колчеданного оруденения и геологию Мугоджар. Я пользовался материалами советского времени, все работы, в том числе заложение скважин, предусматривались в системе координат 1942 года. На деле все привязки скважин по проекту выполнили в системе координат 1984 года, то есть все они отскочили примерно на два километра. Естественно, искали не там! Вбабахали миллиарды, ничего не нашли, и на этом всё прекратили".
Специалисты указали на ошибки, но дело не сдвинулось с мёртвой точки: уже более 10 лет никаких работ по поиску меди на казахстанском Урале не ведётся.
Новых месторождений нет, потому что нет инвестиций
Сейчас недропользователи отчисляют на финансирование научно-исследовательских, научно-технических и опытно-конструкторских работ (НИОКР) 1% от расходов на добычу. Как сообщил в ответе на депутатский запрос сенаторов глава правительства Олжас Бектенов, рассматривается вопрос увеличения этой ставки до 50%. Но когда примут это решение и вообще – точно ли примут, в ответе не сообщается.
"Все провалы из-за того, что занимается этим не государство. Я считаю, геологию надо отдать государственной структуре. Месторождения "50 лет Октября", Приорское, Аралча Весеннее, Лиманное, Кундыздинское нами были открыты давно. Новых нет. По меди в советское время регулярно раз в 5-6 лет открывали новое месторождение. Сейчас новых объектов нет – нет инвестиций", – констатировал Владимир Юриш.
В Тургайском прогибе, по словам геолога, есть перспективные месторождения меди. Знающие люди давно ищут инвесторов для проведения там геологоразведки, но их нет. Нет желающих заниматься и геологоразведкой золота. При этом в Актюбинской области, по прогнозным данным, есть целый золотоносный район – 140 кв. км. Путём анализа геологи эту площадь достаточно изучили, и есть уверенность, что в Айтекебийском районе Актюбинской области есть пять типов золотого оруденения.
Геолог убеждён, что казахстанцы могут жить богато. Богатство у них, можно сказать, под ногами. В той же Актюбинской области, к примеру, есть огромные запасы диатомитов, кремнистой породы, из которой можно получать удобрения, стройматериалы, минеральные добавки. Прогнозный ресурс диатомитов в регионе – 3 млрд тонн. Запасы такого сырья в США – 500 млн тонн. Но Казахстана нет даже в списках стран, где добывается кизельгур (так по-другому называется это ископаемое). В Ульяновской области на базе таких месторождений процветают города, в Казахстане это пока никому не нужно.
"Всё время поднимают вопрос о привлечении иностранных инвестиций, но это неграмотно. Иностранцы приходят с единственной целью – получить сверхприбыль. Собственные недра должны изучать за свои государственные деньги, а мы довольствуемся теми объектами, которые были открыты ещё при Союзе", – заключил Владимир Юриш.
Другого мнения придерживается разработчик Кодекса о недрах Тимур Одилов. Он напомнил, что ныне не коммунистическая, а рыночная реальность:
"И при Союзе у государства брали сотни миллионов долларов на разведку, эти деньги растворялись непонятно где, не давая результата. Приведу пример: был проект "Евразия", которым предусматривалось бурение самой глубокой нефтяной скважины в мире, чтобы проанализировать геологическую информацию для науки. Из бюджета на это вытащили 6 млн долларов, но проект дальше не пошёл. Глубину несколько раз уменьшали, а потом сказали: на дальнейшую работу нет инвесторов. Государству продали миф о "Евразии". Поэтому ожидать от государства денег на геологоразведку – продолжение коррупционной схемы. При рыночной экономике функция государства – создавать законодательные и инфраструктурные условия, чтобы бизнес вкладывал деньги в геологоразведку, не боялся рисковать, из игрока государство превратилось в регулятора правил игры".
"Наша главная проблема – отсутствие переработки"
Магбат Спанов, эксперт института инновационной экономики, профессор КазНУ, считает, что надо заниматься не поисками новых месторождений, а решать проблему правильного распределения тех доходов, которые страна уже получает от добычи сырья в рамках соглашения о разделе продукции. Этих денег вполне хватило бы на достойную жизнь казахстанцев, добавил он.
"Для чего разведывать недра? Чтобы пополнить доходы инвесторов, которые этим будут заниматься? По последней информации, добычей редкоземельных металлов в Казахстане будет заниматься английская компания. Ну будет вести геологоразведку зарубежный инвестор, ну найдёт он месторождение и будет качать наши ресурсы, получать доходы. В начале 90-х такая политика была понятна: у государства не было резервов и понимания, как управлять рыночным процессами, но сейчас это зачем? Наша главная проблема – отсутствие переработки. За пять лет это можно было бы решить, если мы говорим о восстановлении справедливости", – отметил эксперт.
Если даже новые месторождения откроют, их опять отдадут зарубежному инвестору, пояснил свою позицию собеседник. Как отдали им нефть, металлы, теперь – и редкоземельные металлы. Инвесторы из западных стран или Китая будут добывать наше сырьё и отправлять себе, убеждая, что привезут в Казахстан высокие технологии. Но ни одна страна, которая ими обладает, не заинтересована в том, чтобы передавать их конкурентам, потому что это их возможность получения сверхдоходов.
"Мы никак не перейдём к первому и второму переделу промышленной революции. На этом сейчас должно сосредоточиться правительство. Надо пересмотреть договоры по соглашению о разделе продукции и обязать компании, которые добывают сырьё, чтобы они первичную переработку делали в Казахстане. Тогда продукция будет уходить дороже, это решит проблему занятости, подготовки кадров. Открытие перерабатывающих предприятий увеличит налоги, повлияет на миграционные процессы", – добавил Магбат Спанов.
Справка
По данным минэнерго, только в сфере углеводородов Казахстан заключил 304 контракта на недропользование, из которых:
212 контрактов на недропользование заключены по форме типового контракта;
83 контракта на недропользование заключены до введения в действие Кодекса "О недрах и недропользовании";
девять являются соглашениями о разделе продукции и контрактами на недропользование, утверждёнными президентом Казахстана.
По данным минпромышленности, в реестре действующих контрактов по твёрдым полезным ископаемым 409 договоров.
От добычи нефти, по данным экономиста, эффективность в нашей стране примерно 70%, на Западе – 98-99%. Из отвалов в Казахстане извлекают 20-30% КПД, а необходимо, чтобы было 90-95%. Качать напрямую нефть или добывать бокситы для алюминия – дело нехитрое, и открытие месторождений само по себе ничего не даст. Сейчас два самых востребованных сырья: литий, необходимый для энергетики и развития энергосберегающих технологий; зелёный водород, получаемый с использованием возобновляемой электроэнергии, от которого вреда гораздо меньше, чем от серого водорода из ископаемого топлива.
Казахстан подписал договор и обязался к 2060 году следовать принципам, заложенным в повестке ООН-2050, – достичь углеводородной нейтральности, то есть сокращения до нуля выбросов углекислого газа и его аналогов в процессе производства или компенсировать эти выбросы за счёт углеродно-отрицательных проектов. Открытие же любого месторождения несёт углеродный след. Поэтому не надо допускать и далее, чтобы западные страны получали дешёвое сырьё, а Казахстан загружали налогами по углеродному срезу, имея при этом двойную и тройную прибыль.
Поэтому Магбат Спанов пока не видит смысла в открытии новых месторождений, не считая поиска воды, которая необходима для развития сельского хозяйства – орошаемого земледелия и животноводства. Также необходимы литий и зелёный водород из газа или нефти.
"Нам лучше ориентироваться на Канаду и Австралию"
"Я бы не стал сравнивать Казахстан с Эмиратами – там другие условия и факторы. В этой стране недрами распорядились наилучшим образом, не растаскав потенциал и слушая умных людей. Нам лучше ориентироваться на Канаду и Австралию – это сырьевые страны, где тоже есть нефть, газ и твёрдые полезные ископаемые примерно в таком же количестве, как у нас", – рассказал юрист и разработчик Кодекса о недрах Тимур Одилов.
Он считает, что Казахстан наихудшим образом распорядился своим сырьём. Лучшие геологоразведочные и добывающие компании в мире – канадские и австралийские, которые за счёт прибыли от ископаемых повышали компетенцию людей.
"Когда нефть на западе Казахстана закончится, высвободятся сотни тысяч рабочих рук, куда им идти? Пересесть на такси? Мы должны направлять их заниматься бизнесом за пределами нашей страны, как делают это россияне, турки, китайцы, австралийцы и канадцы. Надо повысить свои компетенции за счёт опыта, который мы получаем, в том числе от иностранных инвесторов, параллельно финансировать науку и выходить с экспансией на рынки Таджикистана, Монголии, Кыргызстана, Пакистана, Афганистана и других стан, куда западные инвесторы не рискуют идти, а у нас с ними очень хорошие отношения. Сырьевая база не поможет нам поднять обрабатывающую промышленность, она поднимается за счёт компетенций, науки и денег. Если их нет, глупо обвинять и губить сырьевой сектор", – добавил Тимур Одилов
У Австралии и Канады есть преимущество – выход к морю, но прежде всего разведка и добыча там – прозрачный вид бизнеса. В этих странах ни у кого нет преимуществ и нет нацкомпаний. Информацию о том, кто владеет таким видом бизнеса, их отчётность по лицензиям, сведения о платежах можно получить в открытом доступе, даже находясь в Казахстане.
"У нас же этот бизнес скрыт, возникают всевозможные привилегированные группы и люди, которые вне конкуренции и экономических законов получают те или иные права. Мы не знаем, как они выполняют свои обязательства, насколько законно приобрели активы, и эффективно ли сейчас работают", – объяснил Тимур Одилов.
Кодекс о недрах и недропользовании в Казахстане приняли в 2018 году. Согласно ему, страна открывает всю территорию для свободной геологоразведки. До этого предоставление таких прав было закрытым и только на аукционах, куда шли те, кто знал, что на месторождениях есть запасы. Что из этого вышло?
"Открытие территории Казахстана, несмотря на введение кодекса, получило сопротивление от определённых чиновничьих групп, и дело затормозилось. В 2021 году об этом напомнил президент, ряд чиновников получил выговоры, были увольнения в комитете геологии. Прошло три года, запустили онлайн-систему для потенциальных инвесторов, но получение лицензии всё ещё не транспарентно, и часть территории остаётся закрытой, то есть реализацию реформы провалили. Хотя изначально в 2018 году изменение законодательства придало импульс, и впервые в истории Казахстана в геологоразведку пошли большие инвестиции. С тех пор общие инвестиции в геологоразведку составили 1 млрд долларов. Таких денег геологоразведка никогда не видела. Законодательный подход был успешным, но реализация не привела к результатам", – отметил Тимур Одилов.
С 2019 года Казахстан обещает запустить Национальный банк данных минеральных ресурсов, где будет собрана вся информация о недрах и недропользовании. Тендер нацкомпании "Казгеология" выиграло АО "Транстелеком" (по данным СМИ, принадлежало внуку первого президента Нурали Алиеву) за 2,4 млрд тенге. Сроки открытия несколько раз переносили, в итоге портал так и не открыли.
Национальный банк данных до сих пор не запустили. Что уж говорить о развитии компетенций и геологоразведке, если страна элементарно не может завершить начатое. Может, поэтому казахстанцы не могут жить, как в Эмиратах, и даже не мечтают о том, чтобы сравняться с Австралией или Канадой...