Сохранить лицо

Как уже сообщалось, 19 апреля на полном ходу сошли с рельсов 13 вагонов (из них 7 упали на бок) пассажирского поезда сообщением «Алматы-Атырау». В крушении никто не погиб, и это назвали чудом. Но несколько десятков людей пострадали, четверо из них до сих пор находятся в больнице, которую посетила ваш корреспондент. Там и удалось поговорить с одной из пассажирок того злополучного поезда - Розой КИМ.

«НАС КИДАЛО ПО КУПЕ»

Врач общей практики ТОО «Медикер промышленная медицина» Роза Ким ехала из Тараза на вторую свою вахту на месторождении Прорва. Она пила чай в первом купе вагона №13 со знакомыми, когда состав тронулся со станции Сагиз. Минут через 20, когда он уже набрал приличную скорость, она вернулась на свое место во втором купе – собирать вещи, до города оставалось около 200 километров.

- Я спустилась со своей верхней полки, как вдруг почувствовала резкое торможение, явно экстренное. Было 2 толчка, не очень сильных. Страха, каких-то негативных мыслей не было. Но поезд не смог притормозить. После второго толчка он уже сошел с рельсов, и его понесло по бетонным шпалам, минуты 2-3 мы тряслись по ним как в бричке. Мужчина в нашем купе уложил ребенка на сиденье и прикрыл собой. Но в какой-то момент сверху полетели тяжелые сумки, тогда он снова взял ребенка на руки, прижал к себе и схватился за поручень лесенки, по которой взбираются на верхнюю полку. Я тоже взялась за этот поручень со своей стороны. Началась сильная качка, такая болтанка. Сверху на меня что-то упало, и это на несколько секунд меня дезориентировало. А потом меня уже бросило на этот самый поручень со сложенными металлическими ступеньками, за который я держалась. Казалось, что вагон упадет на тот бок, где окно, но его неожиданно бросило в обратную сторону. Его уже повалило набок, оказалось, не до конца. Когда он уже вроде бы прекратил движение, был еще один толчок – видимо, задний вагон врезался в наш вагон. И он окончательно, тяжело рухнул на землю. Нас все это время кидало по купе. Дети сильно кричали, в вагоне стоял плач, кое-где выбило стекла, через пыль и песок почти ничего не было видно.  В некоторых купе заклинило двери, но проводница кричала: «Не бейте окна!». Люди были в шоке и одновременно бросились к выходам. Видя мое состояние, сосед по купе, ехавший с семьей молодой офицер министерства обороны РК по имени Бахтияр, сказал мне:

- Даю вам слово – доставлю вам ваш чемодан.

И я поползла прочь из вагона.   

А МАРОДЕРУ ПОВЕЗЛО…

Роза из тех самых пострадавших, чье состояние в первые часы после аварии вызывало наибольшие опасения. У нее была рваная рана лица. Кривая разрыва прошла от верхней губы, захватив левую половину носа и всю щеку. Выбиты пять нижних зубов и один верхний, зафиксированы разрыв на левом веке и рваная рана на переносице, сломана носовая перегородка, множественные гематомы, ссадины, ушибы. Это пока обнаруженные последствия того страшного дня. Она не потеряла сознания и помнит, как ей заливало кровью все лицо, но она ползла по пыльному, заваленному вещами тесному коридору лежащего на боку вагона к какой-то дыре и выбралась наружу.

- Мне столько дискомфорта доставлял этот лоскут, в который превратились моя щека и нос, что хотелось оторвать и выбросить. Приходилось все время придерживать, я просила всех встречных дать мне что-нибудь перевязать, но люди при виде меня разбегались в стороны, я понимаю их, они были в шоке. Боль была, конечно, но я понимала, что нельзя  потерять сознание и упасть. И мысли о дочери не давали отключиться – в голове стучало: «ты не можешь оставить ее, не можешь…» - вспоминает Роза. - Босая я стояла у этой дыры в вагоне и просила всех: сумку, передайте мне сумку. Я же медик и знаю, что людей без документов не принимают к осмотру. Не помню как долго, но, наконец, по цепочке рук моя сумка оказалась у меня.

Уже раскрытая. Деньги исчезли, но документы были на месте. Роза села в служебную автомашину путейцев, которая первой прибыла на место аварии, и ее повезли на станцию Макат.

«ПРОСИ ПОМОЩЬ»

…Вчера она отказала моим коллегам с телеканала в интервью, но со мной поговорить неожиданно согласилась. Мне были известны повреждения, полученные ею в аварии. Я уверенно вошла в палату и прикусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть. Мне тяжело было смотреть Розе не в глаза с сеткой лопнувших сосудов – они почти закрыты из-за отеков – а в лицо. Ее ранят шок и оцепенение людей, которые оно теперь у них вызывает.

- Начальник поезда (бригадир проводников), представляешь, говорил со мной из-за двери, отворачиваясь. Моя дочь поставила ему стул напротив меня, он так и не вошел, – она ищет понимания у меня. Я понимающе киваю ей и стыжусь своего малодушия в первые секунды нашей встречи: мне тоже было трудно смотреть ей в лицо с близкого расстояния. В носу щиплет – мне по-бабьи жалко Розу, хочется обнять ее и долго утешать, но я боюсь ее даже задеть: она просто вся в огромных синяках, ссадинах и отеках. Видно, как ей больно, и это не только физическая боль, но и острая душевная. Ее лицо, главный источник информации о человеке, повреждено. Какую информацию оно теперь несет окружающим об этой женщине? Искаженную. На его восстановление национальная компания «Казахстан Темир Жолы» предложила ей истребовать со страховой компании положенные по стандартной страховке пассажира 400 тысяч тенге.

- Что сказали люди из КТЖ, извинялись? – предполагаю я вслух.

- Из КТЖ никто не приходил, - отвечает она, - приходили из АО «Пассажирские перевозки», раздали всем страховые листки, мне посоветовали написать письмо с просьбой о помощи на имя председателя КТЖ, может поможет, сказали.

О ВРАЧАХ И ДОКТОРЕ

Роза Ким. Фото Каната ЕлеуоваОна ни на что не жалуется, но молча вытирает то и дело катящиеся слезы, и сама не замечает, как время от времени повторяет шепотом: здесь я не выживу… Видя мое недоумение, Ангелина, дочь пострадавшей, поясняет:

- Здесь (Атырауская областная больница) приходится всего добиваться, просить. Третий день мы не можем получить консультации челюстно-лицевого хирурга - корни выбитых  и вырванных зубов начали гноиться. Окулист был только в первый день, а глаз с поврежденным веком тоже загноился. Лечащий врач говорит, что окулист в командировке. Мама сама себе назначила левомицитиновые капли. Здешние коллеги из «Медикер» организовали нам выезд в свою клинику к стоматологу, но там нет рентгена… В поликлиниках приходится сидеть в очередях, а врач поликлиники № 2 в итоге заявила нам: у меня столько пациентов и читать вашу историю болезни мне некогда. Врачи часто равнодушны или даже грубы. Кстати, в газетах написали, что на место выехали реанимобили, но маму везли в город по ухабам в обычном УАЗике, на уложенных прямо на пол носилках. От тряски все ее швы начали кровоточить… Но в целом в Атырау нас приняли очень хорошо: атыраусцы очень отзывчивы, маму навещают даже малознакомые люди, с которыми она когда-то просто пересекалась в поездках или на вахтах, квартирная хозяйка, коллеги по «Медикер»… Очень много действительно добрых людей откликнулись, мы им очень благодарны за поддержку.

Сама Роза в эти минуты в разговоре участия не принимала, но вдруг, словно очнувшись, просит меня обязательно написать вот что:

- Передайте огромную благодарность Макатской центральной районной больнице, особенно стоматологу Мухтару ОМАРОВУ – он нашел там, у себя в районной больнице, шелковые нити и зашил мое лицо, видишь, какими тонкими стежками. А вот это – показывает она на разрез на переносице – шил атырауский коллега, - с горечью говорит Роза. Я ее понимаю: шов грубый, тянущий, толстой нитью. – Мухтар – настоящий доктор, я благодарна ему за поддержку, искреннее сочувствие и сопереживание. Другие сотрудники райбольницы тоже были внимательны ко мне – не знаю, кого благодарить, но кто-то не побрезговал обмыть меня от крови и пыли, и даже вымыть мои ноги. И Бахтияр слово сдержал, доставил чемодан прямо сюда. Огромное вам всем человеческое спасибо!

…Она тряслась в каталке по ночному коридору Макатской ЦРБ, придерживая липкими от крови руками то и дело норовящий съехать вбок и вниз лоскут лица, когда кто-то попросил ее назвать дату рождения.

- 28 июня 1961 года, - промычала она.

Кто-то нагнулся над ней и четко сказал:

- Запомни: теперь твой день рождения 19 апреля 2014.

Но подарок к новой дате рождения эта женщина получила неоднозначный. На одной чаше весов – бесценная жизнь. На другой – лицо, качественное восстановление которого потребует сотен тысяч, а может и миллионов тенге.

Зульфия БАЙНЕКЕЕВА

Юридическая консультация

– В данной ситуации Розе Ким не стоит отчаиваться. Кстати, я рекомендую не отказываться от предлагаемой перевозчиком гарантированной по закону страховки. Согласно п. 2 ст. 818 Гражданского Кодекса РК (далее – ГК) размеры страховых премий, то есть страховых выплат, устанавливаются договором, при обязательных видах страхования они устанавливаются законодательными актами.

Пунктом 1 статьи 20 Закона РК «Об обязательном страховании гражданско-правовой ответственности перевозчика перед пассажирами» установлен предельный объём ответственности страховой компании при наступлении страхового случая по железнодорожным перевозкам. В случае с героиней статьи, если ей не будет установлена инвалидность, она может рассчитывать на получение страховки за полученные травмы и увечье в размере 200 МРП, т. е. 370 400 тенге (1 МРП – 1 852 тенге). Однако в соответствии со статьей 924 ГК юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования, при недостаточности страховой суммы для полного возмещения причиненного вреда возмещают разницу между страховой суммой и фактическим размером ущерба.

Из указанной нормы закона следует, что если суммы страховой выплаты недостаточно для полного восстановления здоровья, или пострадавшим в аварии понадобятся дополнительные средства для лечения, в том числе пластические операции – они имеют полное право на возмещение недостающей и необходимой суммы перевозчиком, т. е. АО «Пассажирские перевозки» (дочерняя компания НК «КТЖ») как владельцем транспортного средства, являющегося источником повышенной опасности для окружающих.

Следует также упомянуть, что помимо средств, необходимых на восстановление здоровья, каждый из потерпевших в аварии имеет право на возмещение морального вреда. Моральный вред возмещается независимо от вины причинителя, если вред причинен жизни и здоровью гражданина источником повышенной опасности (ст. 951 ГК РК). Гражданин имеет полное право требовать  от перевозчика компенсации причинённого ему морального вреда.

Юрист адвокатской конторы «Слово Защиты» Аслан ЖОЛБОЛОВ