​«И при Трампе будет все как прежде»

Заместитель главы дипломатической миссии США в Казахстане Джон ПОММЕРШАЙМ, на минувшей неделе посетивший Атырау, выразил желание поговорить с журналистом «Ак Жайыка». «Вектор взаимоотношений наших стран после выборов в США не изменится», – обнадежил наших читателей Поммершайм.

Мы общались без переводчика, дипломат прекрасно владеет русским языком – до поступления на дипломатическую службу Поммершайм работал в CNN в Москве, позже отточил русскую речь в качестве генконсула на Дальнем Востоке. До своего назначения в прошлом году в Казахстан он также курировал вопросы двусторонних отношений между США и Арменией, Азербайджаном и Грузией, служил в политических отделах Посольств США в Японии, Китае, Беларуси и Германии... Назначая интервью, сотрудники посольства подчеркнули, что заместитель посла готов говорить на любые темы.

– Не секрет, что за вашими выборами следил весь мир. Маленький штрих: на днях я невольно подслушала, как мой сын, комментируя воображаемые битвы супергероев, изменил своим привычным персонажам: теперь это Барак Обама, Хиллари Клинтон и Дональд Трамп! Это была напряженная гонка и неожиданный для многих финал. Чего ждать Казахстану от смены политического курса в вашей стране? Опосредованное воздействие через Россию неизбежно, поскольку мы находимся с ней на одной орбите Таможенного союза, но если говорить о прямом воздействии – изменятся ли наши экономические, инвестиционные, торговые взаимоотношения, как вы думаете?

– Это забавно, сколько лет вашему сыну?

– Семь.

– Посольство тоже следило за ходом выборов, и нас часто теперь спрашивают: какими будут изменения? Я думаю, больших изменений не будет. Мы в этом году наряду с Независимостью Казахстана отмечаем 25-летие наших взаимоотношений. За это время мы очень много сделали в рамках стратегического партнерства. Я бы сказал очень динамично, бурно развиваются наши отношения. Я думаю, что эти хорошие тенденции в наших отношениях продолжатся. И даже со временем они будут улучшаться. Почему я так думаю? Во-первых, у нас есть для этого основа. На примере Атырау мы видим огромные американские инвестиции в Казахстан. Конечно, в отрасль нефти и газа. Но мы стараемся касаться и малого, и среднего бизнеса, борьбы против терроризма, у нас очень тесные контакты по этим линиям.

– Что вы имеет в виду: Америка делится своим опытом или помогает нам бороться?

– Да, у нас сотрудники в самых разных областях тесно контактируют. Я думаю, что нам помогают наши обменные программы. Мы стараемся не терять контакты с нашими выпускниками обменных программ. Это очень интересно – увидеть, как они, обучившись у нас в Штатах, возвращаются на родину: как этот опыт влияет на их жизнь? Как они будут применять этот опыт? И это действительно, мне кажется, тоже работает на благо нации. Сближает наши народы, несмотря на огромные расстояния, нас разделяющие. Я думаю, та же ЭКСПО тоже даст толчок нашим отношениям. Это даст возможность американским студентам и бизнесменам больше узнать о Казахстане. Мне кажется, что мы в наших отношениях на очень хорошем уровне. И этот положительный тренд продолжится. И новая команда Белого дома не изменит этот курс.

– К слову, об ЭКСПО. Что вы лично думаете о многочисленных скандалах, связанных с этой выставкой с грандиозным бюджетом уже в 3 млрд долларов? Принесет ли она ожидаемый экономический эффект?

– Мы около года обсуждаем с правительством Казахстана вопросы, связанные с нашим участием. И мне кажется, очень много делается для того, чтобы облегчить процесс, и я очень рад, что мое правительство приняло решение, что мы будем работать с нашими компаниями, чтобы американский павильон был на ЭКСПО. Я думаю, что это поможет нашим двусторонним отношениям. Даст возможность нашим студентам приезжать и работать в нашем павильоне, даст моим согражданам возможность лучше узнать Казахстан. Потому что мы уже говорили о расстояниях, которые иногда мешают. Мне кажется, Астана именно летом очень приятное место, это всегда очень приятное место, но особенно летом. Мне кажется ЭКСПО и все связанные с ним культурные и другие мероприятия пойдут в помощь развитию наших отношений.

– Сколько конкретно компаний, из каких секторов и какие именно изъявили желание принять участие в казахстанской выставке?

– Ну, это самые разные компании, которые здесь присутствуют.

– То есть в павильоне будут те компании, которые уже работают в Казахстане?

– Они будут помогать создавать национальный павильон, может, будут еще отдельные, я подробностей не знаю.

– А есть компании, которые не работали прежде в Казахстане?

– Я пока не знаю таких.

– Вы не сказали ничего о вашем отношении к фактам осуждения верхушки команды, готовившей выставку. На днях рухнула перегородка на объекте. Как вы думаете, эти факты способствуют популяризации ЭКСПО?

– Я знаю, что сменилось руководство, но подробностей не знаю. Я слышал новости, но не смогу прокомментировать этот вопрос.

– К вопросу об изменениях в американско-казахстанских отношениях: Дональд Трамп уже успел заявить, что Америка значительно ужесточит процедуру въезда в страну иностранцев, особенно выходцев из мусульманских стран. Значит ли это, что казахстанцам станет сложнее получить визу?

– Я не думаю. Нет никаких предпосылок для изменения нашей визовой политики в Казахстане. У нас сейчас 5-летние визы, как мы успели заметить, с тех пор как ввели новые процедуры, это очень помогает в развитии наших отношений. Надо работать именно в этом направлении. Сейчас мы как раз обсуждаем с казахстанским правительством возможность введения режима 10-летних виз.

– Эта тема обсуждается с прошлого года, если не ошибаюсь.

– Да, но есть процедурные вопросы, которые надо решать. Но мне кажется, они решаются, и есть надежда, что в скором будущем мы сможем достичь соглашения.

– В октябре этого года Financial Times опубликовала результаты расследования о том, что Трамп был связан с международной сетью по отмыванию денег. Переписка и банковские документы свидетельствуют о связи компании Трампа с семьей бывшего министра энергетики и акима Алматы Виктора ХРАПУНОВА. Эта публикация имела продолжение в виде реакции государственных органов США?

– У меня нет такой информации. Я не слышал.

– Многие дипмиссии иностранных стран наблюдают за делом о земельных митингах в Казахстане. Не так давно суд посетил представитель посольства США в Казахстане Нингчуан ЧЖУ. Почему, на ваш взгляд, дело гражданских активистов БОКАЕВА и АЯНОВА получило международный резонанс?

– Мы с рядом других представителей дипломатических миссий решили присоединиться к наблюдению за процессом. Мы считаем важным знать, соблюдает ли Казахстан международные обязательства, требования своего законодательства. Это обычное дело, то есть это делается в любых странах. Вы же знаете, у нас есть стратегическое партнерство. Я считаю, что это закономерно.

– Вы сказали, что посольство практикует наблюдение такого рода. Какие ещё дела, которые рассматривались казахстанским судом, наблюдала ваша дипмиссия?

– Я сейчас не припомню. Но это периодически бывает, когда процесс имеет отношение к обязательствам или имеет большое значение для общества.

– Как вы оцениваете этот процесс и его исход?

– Было бы неуместным мне комментировать сам процесс, пока он идет.

– А отчет будет?

– Да, после завершения мы сделаем, для себя.

– Есть любопытное наблюдение: за годы пребывания американцев в Казахстане мы, журналисты, успели убедиться, что, несмотря на провозглашение одной из самых главных ценностей американской демократии свободы слова, обычные американские граждане предпочитают держать своё мнение при себе. Ни разу, ни по какому мало-мальски интересному факту, часто далёкому от политики или международных отношений, мы не смогли получить даже анонимных комментариев! Значит ли это, что в Америке есть скрытая цензура? Почему американцы не общаются с иностранной прессой?

– Это интересно, я впервые слышу об этом. Может быть, они работают на частную компанию, в которой действует политика компании, ограничивающая общение? Я говорю со стороны посольства: мы всегда открыты, у нас все изложено на аккаунте в фейсбуке. Мы стремимся к прозрачности, стараемся публиковать, излагать все. Мы разрешаем и сотрудникам посольства давать интервью.

– Если предположить, что это предписывает внутренняя политика частных компаний, то цензуру вводит компания ТШО – американцы в Атырау, как правило, прямо или опосредованно связаны с ней.

– Это не все. Может быть, большинство, но не все. Может, вы просто пока обращались не к тем людям?

– Не на тех напали?

– Могу посоветовать вам общаться с учёными, преподавателями, которые работают здесь при университетах. У них очень интересный взгляд на казахстанское общество, потому что они работают с вашими студентами. Даже мне самому интересно с ними разговаривать, потому что они очень много знают о том, что происходит. Мы можем потом подсказать эти контакты.

– Спасибо, будем иметь в виду. По нашим неподтвержденным официально данным, ТШО в последнее время стабильно и значительно сокращает количество своих сотрудников, но постоянно отказывается это признавать и комментировать вопросы об основаниях и изменяющихся политиках. Известно, что посольство США очень чутко следит за работой этой компании и в курсе многих внутренних процессов.

– Мы, конечно, следим, но я не знаю конкретных цифр, надо уточнить у компании, какие у них планы… Я знаю, что разные проекты находятся на разных стадиях…

– Вам, как представителю американского правительства в Казахстане, известна себестоимость тенгизской нефти?

– Я не буду комментировать, я не знаю информации подробной…

– Это всё. Спасибо!

Зульфия БАЙНЕКЕЕВА

Фото Марата ТАКУЛИНА